Саймон потер нос пальцем.
— Они хотят, чтобы мы бросились в эту дыру. Встань на колени и крепко держи меня за запястья.
Когда они приняли эту позицию, шум над ними перешел в громовое крещендо. И внезапно стих.
Морща нос от вони, Саймон велел Богги спускать его потихоньку вниз, пока его нога не коснулась верхней скобы. Когда он наступил на нее покрепче, известковый раствор, державший ее в стене, раскрошился, и скоба полетела вниз. Повиснув в воздухе, Саймон прислушался, чтобы услышать стук или плеск, когда скоба достигнет дна. Но никакого звука не было. Разве что… Саймон напряг слух… разве что легчайший шорох, неимоверно глубоко, словно какая-то потревоженная чешуйчатая тварь заворочалась в своей слизи. И тут же его обдало новой волной зловония.
— Ниже. Попробую следующую.
Она выдержала, как и третья. Саймон закрепился поясом и в свою очередь помог Богарту спуститься вниз. Туннель, площадью около одного квадратного метра, шел вертикально вниз, и стенки его были гладкими, как мокрое стекло. Разведчики осторожно спускались вниз, и постепенно тусклый свет подземной темницы над ними становился все слабее и слабее, пока не превратился в неяркую звездочку.
Со временем их движения стали автоматическими — правая нога вниз, левая нога вниз, правая рука вниз, левая рука вниз. В конце концов правая нога Саймона не нащупала опоры, и он от неожиданности чуть не разжал руки. Несколько мгновений он висел на руках, ноги отчаянно скребли стенки туннеля, дыхание с хрипом вырывалось из его горла. С ужасом он почувствовал, как в его правом плече зародились мурашки и поползли вверх по руке. Из своего горького опыта он знал, что произойдет, когда они доберутся до запястья.
Помотав головой, чтобы стряхнуть капли пота с глаз, он умудрился подтянуться на предыдущую скобу и передохнуть. Он снова услышал — или ему показалось, что услышал — глубоко внизу тот же шорох. Они привыкли к вони, так что он не мог сказать, усилилась ли она.
Передохнув, он сказал Богарту, тревожно ожидавшему наверху:
— Вот и все. Ступеней больше нет. Придется возвращаться. Богги, по пути наверх ощупывай стенки. Возможно, здесь есть что-то вроде бокового ответвления.
Пятнышко света болезненно медленно становилось все больше, пока не стало немигающим глазом, с непреклонным интересом следившим за их тщетными усилиями.
Боковой туннель оказался на стенке, противоположной лестнице из скоб. Богарт забрался в него первым, за ним — Саймон. Стенки туннеля были гладкими, но пол — грубым. В начале туннель был в метр высотой, но постепенно становился все выше, пока они не выпрямились в полный рост.
Длинный и извилистый, туннель постепенно пошел вверх. Будь у них компас, они могли бы следить за направлением, но в такой темноте и это бы не помогло. Даже Богарт со своим сверхразвитым чувством направления понятия не имел, где они оказались. Разве то, что они все время шли вверх, и это само по себе было хорошо. Глубоко под землей жило когда-то и, быть может, продолжает жить слишком много разных тварей.
Они около часа медленно шли вверх, тщательно ощупывая дорогу, чтобы избежать смертоносных ловушек. Несколько раз они менялись местами, и когда наткнулись на дверь, преградившую им путь, впереди шел Саймон. Они оба тщательно ощупали дверь, пытаясь найти ключ и открыть ее.
По их общему мнению, это снова была дюрсталь, гладкая, если не считать маленькой частой решетки примерно четырех сантиметров в поперечнике, помещенной прямо в центре двери. Богарт повозился над ней с кинжалом, но безуспешно. Саймон снова провел по ней пальцами и затем прижался губами к уху Богарта. В темноте он ошибся и вначале попал губами в ноздри, но сразу же поправился.
— Бьюсь об заклад, это что-то вроде «жучка». И, может быть, ключ. Вероятно, правильный пароль откроет дверь. И равновероятно, особенно после этой чертовой лестницы с фальшивыми скобами, правильное слово может вышибить нас отсюда на Голот Четыре.
Богги подошел к двери и прижал губы к решетке.
— Ну, давай, таинственная дверь. Откройся. Черт возьми, откройся!
Правду говорят, что чаще всего верные слова произносятся в шутку. Дверь была запрограммирована на то, чтобы открыться, когда произнесут правильное слово. И это слово было, конечно, «откройся».
Им обоим показалось, что вспыхнула молния, и они зажмурились. На самом деле свет был довольно-таки тусклым, но после угольной черноты туннеля резал глаза. Когда они привыкли к нему, то увидели, что туннель опять стал ниже, примерно метровой высоты. Боковые стены были белыми, сделанными из какого-то металлопластика. Свет лился из защищенных панелей в потолке. А пол, как ни удивительно, был каменным. И все так же постепенно, но неуклонно вел вверх.