Беседа с де Поиктьерсом была вовсе не из разряда приятных. Он и до гибели Мэтью относился к ним с подозрением, и теперь был насторожен вдвойне. К счастью для них, Мескарл решил сам присутствовать при расследовании и склонялся к тому, чтобы поверить им. Главным противником барона была скука, и любое новое лицо или новая забава всегда оказывались у него в фаворе. На некоторое время.
Так что они покинули покои Поиктьерса с виду ничем не запятнанными. В замке хорошо знали, что здоровье Мескарла оставляло желать лучшего. Боли, которые искалечили его плечи, видимо, перешли на грудь.
Единственный неприятный момент пришелся на самый конец. Де Поиктьерс расхаживал по пышному ковру, решая, что делать. Наконец он сурово и холодно предупредил их, что произойдет, если когда-нибудь в чем-нибудь они выбьются из строя. Или если они будут замешаны еще в одной таинственной гибели. Им было велено тут же приступить к несению службы. Лорд остановился прямо перед Саймоном и заглянул ему в глаза.
— А это означает тяжелую работу. Понимаешь? Строгую дисциплину. То, что вам пришлось пережить в марсианской колонии, — мелочи по сравнению с тем, что ждет вас здесь. Вот так-то, мастер Симеон. — Он ткнул в грудь Саймона толстым указательным пальцем. — И следи за выражением своего лица! А то даже благосклонность барона не спасет тебя от порки. Не забывай, он — человек жестокий, его забавляют страдания других. Сейчас вы для него — что-то новенькое. Люди, которые выжили там, где не смог выжить никто. Но он непостоянен. Вы будете интересны ему лишь несколько дней, ну, неделю — не больше. Потом вам придется самим доказывать свою ценность. Как и всем нам.
Саймон и Богарт щелкнули пятками своих новых сапог — они теперь были одеты щегольски, их новые кожаные портупеи поскрипывали.
— Капрал Симеон! Вы раньше на Сол Три не бывали? Нет? Ваше лицо мне кого-то напоминает. Ваша матушка не из этих мест? Неважно. Вы, оба, — хотите несколько лет оставаться сержантом? Будьте особенно внимательны на сегодняшнем банкете. Сюда съедется много важных лордов со всего мира. Наверное, замок Фалькон и не видывал такого собрания. Будьте настороже. В таких случаях предательство чаще всего ходит бок о бок с фальшивым дружелюбием. Отправляйтесь в казарму, господин Грейв и господин Феттер.
Этой ночью капралу Симеону Грейву и капралу Зебадии Фет-теру совещаться особой нужды не было. Их подхватила волна событий, они оказались рабами обстоятельств, и оставалось только ждать, куда их вынесет. Несколько затруднений было преодолено. Толстяк Саймон погиб, за ним последовал Мэтью. Они пробрались в замок. Плохо то, что за ними все время следили, де Поиктьерс относился к ним с сильным подозрением и, похоже, они никоим образом не могли вступить в контакт с Моркином, главарем партизан.
Но по крайней мере они были живы.
На следующий вечер огромный банкетный зал замка Фалькон был переполнен и задымлен. Весь день прибывали величайшие лорды Сол Три со своими свитами, и все уголки замка были заняты. Саймон и Богарт в суматохе ухитрились оказаться полезными, и в то же время постарались осмотреть замок поподробнее. Когда им удалось перехватить по ломтю хлеба с толстым куском белого сыра и смочить глотки элем, они сравнили свои наблюдения.
— Арсенал охраняется крепко. Чтобы пробиться туда, нужно хорошо спланировать нападение. Но, похоже, он уязвим для огня. Если запалить нижний этаж, удержать остальное будет трудно. Даже всеми их силами. Пожар в нужном месте заставит их отступить, и в то же время несколько отборных людей прорвутся к оружию. Саймон, я бы все отдал, лишь бы кольт снова оказался в моей руке. Но ферониума я нигде не заметил.
— Я разговаривал с другими стражниками, они рассказывали о хорошо охраняемом карьере в горах по пути к Брейкенгему. Может быть, стоит подождать. После празднества, ночью, в покоях Мескарла должно состояться совещание. Телохранителей туда не допустят. Там, Богги, ночью и должен оказаться один из нас.
Наступил вечер. Они стояли в нескольких футах друг от друга, у низкой балюстрады галереи, с трех сторон окружавшей зал. В одном конце галереи, прямо напротив Саймона и Богарта, группка певцов пела мадригалы высокими, чистыми голосами — голосами евнухов — под приглушенное сопровождение цимбалы и лютни. Внизу, в зале, царили шум и беспорядок. Скрытые электрические светильники были выключены, и тьму разгоняли лишь свет огня в огромном очаге и множество факелов, горевших высоко под сводчатой крышей. Временами слуги с длинными деревянными лестницами бесшумными тенями скользили вдоль стен, гася и меняя факелы, когда они начинали чадить или гасли.