Следующая четверть часа были заполнена яростным действием и противодействием. Смертью и насилием. Дымом и грязью. Саймон впоследствии мог вспомнить только несвязанные обрывки событий — как незначительных, так и жизненно важных.
Вот момент, когда первый защитник Черной Башни понял, что не может больше находиться в этом удушливом аду. Он выпрыгнул в окно и молча летел до булыжной мостовой добрых тридцать метров. Он ударился о землю с такой силой, что голова его раскололась как глиняный горшок и Саймона, стоявшего на значительном расстоянии, забрызгало мозгами этого человека.
За ним последовали другие. Они летели к земле как осенние листья. Саймон собрал остатки своего отряда для последней отчаянной атаки. Он полагал, что долго она не продлится, поскольку защитников охватило отчаяние. Благодаря тщательно продуманному плану, им, видимо, без труда удастся справиться с кашляющими, задыхающимися солдатами, у которых к тому же слезятся глаза.
Вот еще запомнившиеся моменты.
Гвенара, колющая солдат под колена своим копьем, режущая незащищенные сухожилия, затем, когда они беспомощные, падали, разбивающая им головы. И смеющаяся при этом. Ее длинные волосы заляпаны сгустками крови.
Закрыли двери, преградили путь огню, сочилась только тонкая струйка дыма. Убили нескольких человек, которых обнаружили на верхних этажах. Эти люди ослабли от недостатка воздуха. Все вокруг было покрыто копотью и стало липким.
Потом — галерея с ранним огнестрельным оружием. Он остался один, потому что другие — несмотря на все их мужество — не могут преодолеть табу. Гвенара насмехается над ними и разбивает стекло витрины. Хватает и размахивает маленьким ручным оружием. Направляет его на Саймона и отводит в сторону, заметив выражение его лица. Остальные, набравшись у нее мужества, радостно смеются и расхватывают оружие.
Саймон кричит им бросить. Оружие тех времен полностью пришло в негодность. Заряды сгнили, рассыпались в прах. На следующем этаже он находит то, на что надеялся. В большой витрине выставлены блестящие твистеры, которым едва ли не сто лет. Если арконовые заряды еще активны и действуют, то ими можно пользоваться. Люди от него погибают в страшных мучениях — у них взрываются клетки брюшной полости. Жертвы корчатся и ужасно кричат от боли — поэтому оружие и названо твистером.
Он повернул указатель на одиннадцать и восемь — максимум для этой модели — и огляделся, на ком бы его испытать. Было бы здорово, если бы остался в живых хоть один солдат и бросился бы именно в этот момент на Саймона в самоубийственном приступе ярости. Тогда оружие удалось бы опробовать.
Но судьба не оказалась настолько заботливой, и Саймону пришлось вывернуть указатель на самый минимум и рискнуть выстрелить себе в живот. Он обрадовался, ощутив дрожь и сильный приступ тошноты. Работает!
Перекрикивая набатный колокол, вопли и крики, доносившиеся в башню, Саймон ухитрился объяснить своим людям основные принципы обращения с оружием — так фрагментарно, что узнай об этом его инструктор из ГСБ унтер-офицер Ньюман, у того от негодования из сверкающей лысины выпали бы последние остатки волос.
Еще он нашел пару гранатометов с дюжиной снарядов. Арсенал пал вовремя.
Когда партизаны сбегали по каменной лестнице вниз, они наткнулись на человека из отряда Уота, истекавшего кровью от ран на лице и левом плече. Саймон понял, что атакующие их со стороны внутреннего двора скоро прорвутся.
По ступенькам, скользким от крови, они влетели в эту бойню — караульное помещение. Уже только трое защищали чуть ли не вдребезги разбитые дубовые ворота. Один упал прямо на руки Саймону с дротиком, торчащим из ребер. Были пробиты легкие — кровь, текущая из раны, пенилась. Уот. Лицо его искажено в смертельной агонии. Увидел оружие в руке Саймона. Дотронулся до него, как до священной реликвии. Улыбнулся. Умер.
Дюжина партизан едва держится на ногах, и ни один не избежал ранения. Гвенара ранена в бедро, платье разорвано. У самого Саймона порез на правом предплечье — неудачно отразил удар. Еще одно темно-красное пятно под левой рукой, где его зацепила стрела.
У каждого или у каждой в руке — запрещенное оружие, лица испачканы копотью. Им противостоят три четверти вооруженных сил замка Фалькон, которыми лично руководит многоопытный сенешаль. Они собираются разбить последних мятежников и повесить оставшихся в живых для назидания, что может случиться с каждым, кто осмелится выступить против законной власти.