Танит Ли
САЙРИОН
ПРОЛОГ
«МЕДОВЫЙ САД»
Ввалившийся в трактир полный молодой человек с ярко-рыжими волосами невольно вызвал что-то вроде переполоха.
Ослепленный ярким уличным солнцем, он ошибся с количеством ступенек у входа. Обнаружив, что их три, а не две, и непроизвольно прыгнув в попытке удержаться на ногах, он невольно врезался в проходившую мимо фигуру, несшую два кувшина вина. С криками удивления и растерянности оба упали в объятия охранявшей вход медной бабы и неизбежно ударили в медный гонг, подвешенный у нее в руках. Громкий лязг эхом прокатился по зданию, за ним последовал грохот сначала одного кувшина, потом второго.
Шелковый занавес отлетел в сторону, открывая главный зал трактира и двух мужчин-посетителей, приготовившихся к бою. Один из них был дородный чернобровый парень, другой — белокурый житель Запада, одетый в кольчугу и явно солдат, с обнаженным кинжалом наготове. Из коридора вылетел трактирщик. У их ног возились и слабо отбивались друг от друга два человека.
— Они что, убивают друг друга?
— Этот негодяй напал на моего бедного раба!
В этот момент вмешался смуглый мужчина со знаком мастера-каменщика и оттащил рыжего юношу в одну сторону, а ошеломленного раба — в другую. Хозяин гостиницы, причитая, склонился над ним.
— Ответь мне, Эсур. Ты умираешь? А цены на рабов на рынках как раз удвоились.
Солдат уже вложил кинжал в ножны. С веселым выражением на красивом, аккуратно выбритом лице он заметил: «Этот пройдоха еще всех нас переживет!» — повернулся и ушел обратно в зал.
Рыжеволосый молодой человек начал объяснять свою ошибку и достал деньги, чтобы заплатить за пролитое вино и помятого раба. Каменщик стоял и смотрел, поигрывая свисающей с уха серьгой, сделанной из золотой монеты.
Оставив раба, трактирщик отправился осматривать медную бабу. Копия статуи какой-то языческой богини пчел, привезенной, когда столетия назад ремусанцы оккупировали город, — она была символом этой гостиницы, называвшейся «Медовый сад». Хозяин суеверно ощупал ее, удовлетворился пинком, поставив раба на ноги, и, взяв протянутые деньги, решил простить и забыть.
— Добро пожаловать, господин. «Медовый сад», самый лучший постоялый двор Херузалы, — к вашим услугам. Чем мы можем вас порадовать?
Вытерев лоб, рыжеволосый заказал молодое вино.
— Как насчет жаркого из козленка с пряностями в меду — нашего фирменного блюда?..
— Позже, — ответил пухлый молодой человек. — Однако…
— Да?
— Я ишу кое-кого. Одного человека. Мне сказали, что я могу найти его здесь.
— Как его зовут, уважаемый господин?
— Сайрион.
Трактирщик поморщился.
— Это имя я уже слышал. Он ведь искатель приключений, не так ли? Мы не поощряем скандалистов.
— Искатель приключений, но богатый, — вполголоса заметил каменщик.
— Вы знаете его? — встрепенулся рыжеволосый.
— О нем.
— Он известен в Херузале?
— Возможно. И, кажется, в нескольких других местах.
— Говорят, — раздался женский голос, бархатистое контральто, — что он похож на ангела.
Каменщик, трактирщик и рыжеволосый посмотрели вслед высокой грациозной женщине, которая, поделившись своими сведениями, прошла мимо них и направилась к выходу. Ее волосы цвета полночи были густыми и блестящими, и в воздухе повис ее насыщенный запах, на некоторое время отвлекший их. В отличие от последнего прибывшего, она не ошиблась ступеньками. За ней поспешила горничная.
— Как видите, — сказал трактирщик, — мы принимаем только самых лучших клиентов. Но если, как вы говорите, он богат и мил, этот Шарриан, то он вполне мог остановиться здесь…
— Сайрион, — поправил его пухлый молодой человек. Он устремил на каменщика решительный, хотя и явно близорукий взгляд: — Если вы расскажете мне все, что знаете, я вознагражу вас золотом.
— Я пойду. Я знаю очень мало.
Но рыжеволосый подтолкнул его обратно в главный зал, и каменщик, покорно кивнув, повел его к столу, за которым сидел до того, как его прервали.
Стол был завален сложными чертежами архитектурного дизайна, перьями, чернилами и маленькими счетами. Казалось бы, достаточно приятное для работы место. Прямо над столом стену прорезало высокое окно, а в клетке мелодично пела птица.
В остальной части большого помещения, выкрашенного в синий цвет и в целом хорошо обставленного, в это утро оказалось не так уж много посетителей. Солдат вернулся на свое место в углу и снова принялся за вино. Вдалеке, в нише, двое мужчин в темных одеждах, казалось, довольно энергично обсуждали учение пророка Хесуфа. Они не взглянули ни на вошедшего, ни на свое вино, когда его принесли.