Она села.
— Я верила, что ты его уничтожишь, — выдохнула она.
— Моя верная Марема, — улыбнулся Сайрион.
Она вздрогнула от его ласкового тона.
— Прости мне мой страх…
— Я прощаю тебя, — ответил Сайрион. Он взглянул на разбитое стекло рядом с мертвым магом. Достав монеты из складок одежды кочевника, он легко и безжалостно швырнул их через труп Хасмуна ей на колени. — Купи себе другое зеркало, — сказал он.
Ее слезы утонули в тишине, последовавшей за его уходом. Она знала, что он ушел навсегда.
ПЕРВАЯ ИНТЕРАЮДИЯ
КОГДА КАМЕНЩИК ЗАКОНЧИЛ свой рассказ, белокурый солдат обнаружил, что они допили вино. Через несколько минут солдат, лениво перевернув свой кубок, постучал по кувшину:
— А продолжение будет, господин каменщик?
Каменщик свернул бумаги и взял счеты.
— Возможно. Я оставлю вас, чтобы это узнать.
— Подождите… — Рыжий Ройлант вышел из транса и схватил мужчину за рукав. — Я должен задать вам несколько вопросов.
— Зачем?
— Зачем? Он, — указал солдат, подмигивая, — не верит вашему рассказу.
— Не по этой причине, — запротестовал Ройлант, — мне нужно…
— Господин, — сказал каменщик, вставая, — я с самого начала предупредил вас, что не могу гарантировать подлинность. Достаточно сказать, что эта байка была на слуху в Джеббе. И я точно знаю, что в городе жил аптекарь с очень дурной репутацией, который таинственным образом исчез с его улиц. Его лавку разграбили, а на рыночной площади появилось большое чучело змеи. Никто его не покупает. Считается, что оно несет на себе проклятие мага.
Ройлант, казавшийся обеспокоенным, заговорил, но солдат перебил его:
— Может быть, предложите еще вина…
Ройлант немедленно позвал угрюмого раба Эсура, притаившегося поблизости под предлогом того, что что-то ищет, и послал его за дополнительными закусками.
— Пообедайте со мной, — предложил Ройлант каменщику.
— Я уже договорился отобедать в доме знаменитого архитектора. Едва ли я могу успеть отказаться.
— Увы. Тогда, ради бога, приходите сегодня вечером.
— На самом деле все это без толку, господин. Я сказал вам все, что мог.
Ройлант уступил и смотрел, как каменщик поклонился и вышел из комнаты. Молодой человек с рыжими волосами, будучи явно аристократом, казалось, не обладал никакой аристократической властностью. Пользуясь другими своими достоинствами, он, казалось, признавал это с каким-то добродушным отчаянием и, в сущности, ничего другого и не ожидал.
Когда принесли вино и солдат принялся его пить, Ройлант без особой надежды посмотрел на двух философов, все еще спорящих в нише. Один из них был похож на странствующего ученого, время от времени посещавшего город, чтобы исследовать Имперскую библиотеку, прежде чем отправиться к более известной — в Аскандрисе на Киросе. Второй человек, постарше и не такой заурядный, вполне мог быть мудрецом из тех, которые скитаются и часто сходят с ума. Казалось странным, что такой тип вообще вошел в трактир, но растрепанная нечесаная шевелюра и еще более растрепанная нечесаная борода выглядели странно: пряди сильно походили на паклю. Вот вам и качество гостей «Медового сада». Если мудрец не пользовался популярностью, вряд ли можно было бы рассчитывать на какую-то славу в его положении. Внезапно внимание Ройланта вернулось в настоящий момент.
Раб Эсур что-то влажно шептал ему на ухо.
— Я сказал, — повторил Эсур, — если вы хотите заплатить золотом за рассказ о Сайрионе, то я знаю историю о Сайрионе.
Солдат рассмеялся:
— О, будьте уверены, он знает!
Эсур нахмурился.
— Я всего только раб, годный лишь для того, чтобы меня пинали, били и набрасывались на меня без всякой причины. Но я все равно кое-что слышу.
— Полагаю, я все равно тебе кое-что должен за то, что сбил тебя с ног. Твоя жизнь и без того достаточно плоха.
— Она… она… если бы вы знали! В два года я потерял своих родителей и стал сиротой, в три года меня продали на рынке Хешбель, где ребенок стоит меньше, чем овца…
Солдат фыркнул в свое дармовое вино.
Эсур с большим достоинством сел и взял бокал Ройланта.
— Если он… — по-видимому, трактирщик, подумал Ройлант, — придет, скажите ему, что я помогаю вам, иначе он меня побьет. Снова.
Эсур кивнул на удивление ухоженной головой, залил вино в глотку и начал…
ВТОРАЯ ИСТОРИЯ:
ГЕРОЙ У ВОРОТ
ПОСРЕДИ ПУСТЫНИ РАСКИНУЛСЯ ГОРОД.
Поначалу его можно было принять на мираж, затем за одну из гигантских гор, зубов пустыни, прозрачно-голубых от расстояния и жары. Но Сайрион нашел дорогу, которая вела к городу, свернул на нее, и вскоре город принял четкие очертания. Высокие стены и еще более высокие башни внутри, высокие ворота из кованой бронзы. А наверху — высокое и чистое пустынное небо, эхом отражавшееся от города, как от чаши. Из города не исходило ни звука, ни дыма.