— Не волнуйтесь, — поспешно успокоил Джолан. Он пристально посмотрел на Сайриона, но тот не выказал и следа чего-либо, кроме вежливого внимания, хотя Радри уже деловито отпирал дверь гробницы. Возможно, гость заметил странный автоматизм, который демонстрировали его хозяева, проходя в склеп, а теперь и упорядоченно заполняя ее. Как будто это случалось не в первый раз, а довольно часто.
Внутренняя часть усыпальницы тоже оказалась необычной, главным образом потому, что она была устроена как спальня. Там висели картины и портьеры, стояли лампы и свечи, которые Радри методично зажигал. На коврах расположились мягкие диваны, стулья и маленькие столики. На помосте возвышалась кровать с задернутым балдахином. Джолан подошел к завесе и раздвинул ее. Затем он отступил назад и возгласил, при этом его хриплый голос стал еще более хриплым:
— Моя другая — старшая — сестра Мариваль.
Она лежала на вышитом покрывале, приподняв округлый подбородок, улыбаясь пухлыми губами, ее едва прикрытые груди набухли, как будто ее только что ласкали. Ее кожа была белее мрамора, а вокруг нее рассыпались волосы цвета ночи. Она была одета по давно прошедшей моде, поразительно ей подходившей, и украшена драгоценными камнями, вряд ли сделавшими бы ее прекраснее при жизни. Но поскольку она скончалась, вряд ли даже художник стал бы с этим спорить.
Джолан зарыдал, прислонившись к стене. Радри выругался и даже не взглянул на кровать. Священник пробормотал какую-то неизвестную молитву. Сабара, живая сестра, вышла вперед и сказала Сайриону:
— Как вы считаете? Все всегда считали Мариваль прекрасной, чудесной. Вы считаете, что она чудесна?
— Я считаю, — ответил Сайрион, — что она мертва.
— О да. Но ее очарование продолжает жить. Послушайте, как мой брат плачет, словно ребенок. И как ругается Радри. Даже Налдин поражен.
— А вы? — спросил Сайрион.
— Я и сейчас завидую ей, — призналась Сабара.
Жрец впервые заговорил с Сайрионом.
— Эта семья, господин, искусна в некоторых областях магии и в некоторых науках. Когда Мариваль умерла, я использовал одно снадобье, в которых я знаю толк, чтобы забальзамировать и сохранить ее плоть.
— То есть она умерла, а вы сохранили ее, — уточнил Сайрион. — А зачем в связи с этим нужно выносить решения?
Джолан отлепился от стены, глаза его горели.
— Один из нас, один из тех четверых, что сейчас здесь перед вами, убил ее. Один из нас отравил Мариваль. Вы должны определить, кто именно.
— Должен? — откровенно недоверчиво осведомился Сайрион.
Джолан вытер слезы рукавом.
— Да, должны. Теперь уже слишком поздно отступать. Один из нас поражен виной, но не хочет, не может признаться. Мы все в аду, и вы должны освободить нас. Вы должны выяснить, кто из нас убийца.
Сайрион был трогательно простодушен.
— Как?
— Слушая рассказы о наших действиях и поступках в день ее смерти.
— Полагаю, — сказал Сайрион, — вам лучше обратиться за помощью к закону. Я слышал, что губернатор Тебораса — маг. Или вы могли бы передать свое дело королю в Херузале.
— Нет. Закон нам не нужен.
— Возможно, и я тоже.
Джолан неприятно улыбнулся, и, наконец, его внешность стала соответствовать его непривлекательному голосу.
— У вас больше нет выбора. Налдин не зря говорил о науках и колдовстве, известных этой семье. Признаюсь вам, что этот дом, да и мы сами не совсем таковы, какими вам кажемся. Мы изменили даже наши имена, чтобы вы могли прийти сюда без предубеждений. Зачем бы нам идти на такие неприятности, если бы наши намерения не были серьезны? И те же заклинания, что опутывают нас, способны удерживать вас в плену в этом месте, пока вы не сделаете то, о чем мы просим — нет, чего мы требуем от вас. Попробуйте открыть дверь.
Сайрион озадаченно огляделся. Магически замаскированные обитатели дома (если это были они) напряженно смотрели на него. Чтобы угодить им, он подошел к двери гробницы и подергал ручку. Дверь не открылась. Еще. С третьей попыткой она медленно, но бесследно исчезла. Стена стала пустой, ручка растворилась в воздухе. Возможно, это была всего лишь иллюзия, но если так, то иллюзия, затрагивающая осязание, слух и зрение. Глухая тишина полного заточения окутала внутренности гробницы. Ладонь Сайриона нащупывала только гладкую стену без щелей и зазубрин.
Сайрион повернулся и внимательно посмотрел на своих похитителей.
— Имея в своем распоряжении магию, вы и сами могли бы выяснить, кто из вас убил Мариваль.