Каждая рачительная русская хозяйка обзавелась книгами с такими рекомендациями. У меня они тоже постоянно на кухне под рукой. Про иван-чай там сказано, что «грубое волокно из его стеблей пригодно для выделки верёвок». Очень ценное знание на случай, если человеку окончательно надоест поедать траву. А про крапиву почему-то написано, что «высокое содержание в ней витаминов повышает яйценоскость кур и другой домашней птицы». Ну, это ничего. Как любят говорить у нас в России, курица – не птица, а баба – лучше, чем человек.
Кстати, что касается мужиков, то им на такой пище долго не продержаться, как бы жёны их и не заверяли, что в листьях лопуха содержится умопомрачительное количество солей калия. Мужик, работающий в сельской местности, не может питаться пыреем ползучим, заедая это дело одуванчиком на десерт. Его деятельный организм требует мяса и полноценного гарнира. Но в последние годы в нашей стране с холодным климатом стало очень популярно учение Йоги, которое в советское время преследовалось чуть ли не в уголовном порядке, а теперь разрешено и даже рекомендовано. Родина Йоги – жаркая страна Индия, где можно весь день сидеть нагишом в позе лотоса на голой земле и медитировать, а потом залезть на пальму, скушать банан и снова окунуться в медитацию, но уже в позе «ноги за голову». Про голодание теперь говорят, что оно лечит все болезни, приводя в пример Самого Христа, который сорок дней ничего не ел в пустыне. И даже становится как-то стыдно, что мы так много хотим от жизни, вместо того, чтобы медитировать с пустым желудком.
Но сельскому жителю в самом деле некогда медитировать, тем более, на голой земле – она у нас очень холодная. Ему надо не прозевать коварные майские заморозки, которые могут свести на нет все весенние труды и оставить без урожая. Он бегает ночью по своим владениям и закрывает ростки растений плёнкой, которая появилась наконец-то в продаже. А если нет плёнки, то в ход идут кастрюльки и миски со всего дома. Если же не хватает кухонного инвентаря, то приходится жечь костры, чтобы окутать дымом землю, не отдать её в объятья заморозкам. Днём поселянин вскапывает и удобряет землю, подкармливает и пересаживает рассаду из теплицы на открытый воздух и молит небеса о пощаде к его небольшому кусочку земли. И это – только весенние заботы! А впереди ещё непредсказуемое лето с коварными ливнями и градами, с незапланированными засухами и ветрами. Потом наступит капризная осень, которая может ранним снегопадом загубить весь урожай капусты и яблок. Это не юг, где можно получать по три-четыре урожая в год. Здесь идёт борьба за каждый росток в прямом смысле слова.
Живучий российский народ делает всё возможное, чтобы сохранить свою неповторимую разновидность в современном мире, но ему иногда кажется, что это приводит в недоумение многих гениев от политики, которые испробовали, казалось, все мыслимые и немыслимые методы, препятствующие выживанию среднестатистического человека. Народу от недоедания, что ли, но мерещатся такие разговоры сильных мира сего о нём:
– Ну, как там наш народ? – царственно вопрошают сильные у приспешников.
– Да чёрт их знает: как-то живут всё ещё.
– А дустом их не пробовали травить?
– Всем пробовали: и радиацией, и нитратами, и дустом, чтоб им было пусто.
– Ну, как же им не стыдно! Почему они ещё живы?! Мы все извилины надорвали, что ещё такого придумать, как бы их извести, а у них ни стыда, ни совести: живут, как ни в чём не бывало! Ну, где ещё такой наглый народ есть?
Ах, какую ужасную ошибку совершили врачи Третьего Рейха, производя опыты по выживанию человеческого организма, скажем, в ледяной или кипящей воде на русских пленных, стоя рядом с секундомером в руках и с немецкой педантичностью занося в табличку время смерти подопытного! Организм русского человека кардинально отличается от организмов остального человечества в плане выживания. Он стал подобен дикорастущим растениям, которые сколько ни изводи в том же огороде, а они вынесут любые испытания и по весне вновь заполонят весь участок. Это не тепличное растение, которое хозяин бережно растит на подоконнике всю весну, потому что оно может погибнуть даже при десяти градусах тепла.
Россия иногда напоминает искусственно созданный полигон по испытанию выживаемости человека в экстремальных условиях. Словно в наших правителях сидит непреодолимое любопытство: сколько шкур можно снять с одного человека. Ну, одну уже сняли, и вторую – тоже, но на нём откуда-то вырастает ещё и третья! А что будет, если и эту шкуру содрать? Крайне любопытно!