— Он тебя сукой не называл, и он никогда моим не был, — злюсь я, упрямо выпятив вперед подбородок.
— Это да. Он ее кобылой назвал толстой. Точнее не ее, но наша Юлька — писюлька чуть не порешила Захарку. Хотя, она его до этого своими трусами чуть не сразила наповал. Как он не отдуплился бедный при виде красотищи, до сих пор для меня тайна. Но ты права, Алиска, сбежать ведь самое простое. И имя того кого нельзя называть можно же просто выкинуть из памяти. Только вот…
— Тема закрыта. Я не истеричка, — отворачиваюсь к окну, прощаюсь со знакомыми с детства улочками. Осталось только отказаться от мечты. И это самый сложный уровень моей игры в жизнь.
Игра в жизнь — очень крутое определение того, что со мной происходит.
— Не понимаю. Зачем анализы? Я же пришла отказываться от Эко, — мямлю я, спустя полчаса, сидя в неудобном кресле в кабинете врача репродуктивного центра.
— Это стандартная процедура, — вздыхает доктор, глядя на меня поверх тонкой оправы очков. — Нам нужно закрыть все гештальты. Это не займет много времени. Просто сдадите кровь, и даже не нужно ждать результатов.
Жутко хочется шоколада и еще мандаринов. Только мандаринов присыпанных крупной солью. Чтоб хрустела на зубах. Об этом я думаю, наблюдая за руками медсестры, втыкающими в мою руку приемник для сбора крови. Женщина напряженно морщится, пытаясь найти мои несчастные тонкие вены. А у меня в глазах летят белые, похожие на снежинки, мухи. И темнеет так резко. И так некрасиво. И я валюсь со стула кулем, глядя вспышки воспоминаний. В них лицо Вовки, и улыбка Снежина. А Димки нет, словно его в моей судьбе и не было никогда.
— Главное не опоздать на самолет, — выдыхаю в пустоту. Только вот можно ли сбежать от воспоминаний?
Глава 15
Глеб Снежин
Она исчезла. Растаяла, как Снегурочка, в огромном городе. И я не знаю, что делать дальше.
— Нет ее тут. Не появлялась. Продала квартиру Алиска то. Ты попробуй, милок, может новые то хозяева знают где найти нашу девочку. У меня у самой сердце изболелось, — шамкает божий одуванчик, замерший в полумраке поъезда, словно сказочная кикимора. — Хорошая девочка. Несчастная только. А мобуть она у Димки сваво. Погоди ка, у меня хде — то его номер был. Чичас, чичас.
Я слушаю удаляющиеся шаркающие шаги, и загибаюсь от ревности. У нее есть какой — то Димка, и она вполне может быть сейчас тает воском в его руках. Черт, какой я идиот.
— Нету номера то. Адресок вот он тут оставил. Тоже не мог Алису то найти. Разводиться ему, вишь, удумалось. Но ты все же сходи туды. Да и соседев новых поспрашай. Да нет, не пойдеть она к предателю то. Гордая девочка то.
Замкнутый круг. И я бегу по нему, как глупый хомяк, не в силах найти выхода.
— Нет у нас номера. Только риэлторши. Хозяйку не видели, — вот и все, что я могу добиться от новых хозяев Алисиного дома.
Номер риэлтора. Целый месяц, я не могу ничего добиться. Эта неуловимая женщина в отпуске, телефон отключен. А может ее и не было, Алисы? Может это и вправду было чудо? Может мой не по годам мудрый сын просто соткал из мечт странную женщину, которая стала моим фетишем.
Звоню бесконечно. Мне кажется что прошла не неделя, а целая вечность. Уже теряя надежду, вздрагиваю от трели мобильника. И фантом начинает обретать очертания.
— Да, но занималась продажей подруга Алисы Рудольфовной, — красивое контральто незнакомой мне женщины вибрирует в мембране телефона. — Но это тайна сделки, вы же понимаете? Я не могу назвать имя.
— Вовка с Крокодиловной ушли гулять с собакой, которая оказалась невероятной. И если бы не заботы о ней, я сошел бы уже с ума. Хватаю с полки ключи от машины.
Снова знакомый уже дом, снова ступени, по которым за этот месяц я ходил бессчетное количество раз.
— Мужик. Ты знаешь который сейчас час? — спрашивает уже почти родной мужик, открывший дверь бывшей Алисиной Квартиры.
— Нотариальный договор. Покажи мне. Я заплачу? — хриплю, просунув ногу между косяком и дверным полотном, видя, что парень собирается захлопнуть перед моим носом воротину.
— Ты ненормальный?
— Штука евро, — совсем безумею я, — пять. И часы. Лонжерон.
Глаза владельца нужного мне документа загораются интересом, когда я достаю бумажник.
Теперь у меня есть имя Люсьен Караваева. Мать твою. Я ведь мог давно уже найти Лису. Мог найти, а дальше? Что мне делать теперь? Я должен просто поговорить с ней. Должен.
В кармане разрывается мобильник. Номер на дисплее мне не знаком. Но я все же отвечаю, вопреки всем своим правилам.