Пройдено 450 километров. Сакен остановился в ауле Балабая, который находился на отшибе. Сюда вряд ли заглянут представители власти, здесь можно хорошо отдохнуть, собраться с мыслями и с новыми силами.
Силы восстанавливались медленно, а мысли… мысли вновь заняты подбором слов, рифм.
И в мае у подножия Сарыадыра родилась песня «В наших краях». В ней Сакен рассказывал о пережитых им муках. Мелодия была печальной. В эту песню он вложил всю тоску по родным местам, по сверстникам и близким.
Сакен хотел тайком пробраться в свой аул, повидать мать, отца, сестер и снова идти дальше — в Туркестан. Добравшись до соседнего аула, послал гонца, чтобы предупредить родных о своем приезде и необходимости держать это в тайне.
«Быстро подъехали к соседнему аулу. Увидели большую группу мирно беседующих людей. Нам навстречу поскакал мальчик на коне. Я сразу узнал Шамана, сына Сулеймена. Поздоровавшись, он спросил, куда мы едем и откуда.
— Едем из Павлодарского уезда, доводимся нагаши Сейфулле. Мы из Айдабола, относимся к большому роду Суюндика…
Мальчик помчался обратно к своим, чтобы рассказать.
Оставалось совсем немного до нашего аула. Мы увидели скачущего навстречу джигита со вторым свободным конем в поводу. С этим джигитом я рос с детства. Зовут его Кадирбек. Увы, он тоже не узнал меня! Он круто остановил коня, спросил у Мукая, куда едем, и хотел было скакать дальше, но я не вытерпел:
— Вы из какого аула?
Он узнал меня по голосу, быстро оглянулся. В сильном смущении торопливо спрыгнул с лошади. Тут мы все рассмеялись.
Подпрягли обеих лошадей Кадирбека и помчались. Вскоре заметили вдали группу всадников. Скачут, торопятся. Издалека видно, что среди всадников скачет одна женщина в белом кимешеке. [37]
Кадирбек начал махать им рукой. Всадники галопом направились в нашу сторону, пыль летит столбом. В белом кимешеке скакала моя мать Жамал. Мы остановились, почтительно сошли с телеги. Люди моего аула осаживали коней и бежали ко мне. Все в растерянности. Бедная мать совсем лишилась рассудка, о чем-то лепечет, сама не зная о чем…
Я хотел приехать в родной аул тайком. На другой день о моем приезде узнали жители пяти окрестных волостей. Через неделю о моем приезде узнали все сорок восемь волостей Акмолинского уезда…»
Акмолинский уезд все еще в руках колчаковцев и каких-то белых банд. Как горько скрываться в родном ауле, но известия одно страшнее другого приходили из Акмолинска, заставляли держаться настороже. Вскоре стало и вовсе ясно — в ауле больше оставаться нельзя.
Сакен дождался того момента, когда люди из джайлау будут перекочевывать в Чувские края. Один, без спутника, он не решался переходить в Туркестан. На этом пути Сакен в любой момент мог повстречаться со всевозможными опасностями. Легко натолкнуться на бандитов Бетпак-Далы. Его ждет пустыня без дорог, в которой нетрудно заблудиться и умереть от голода.
В осеннюю ненастную пору население Таракты начало собираться к переезду в Чу. Если своевременно не последуешь за ними, то в Бетпаке и следов не найдешь. По рукам и ногам Сакена связывает отсутствие лошади. Не хочется причинить обиду отцу, забрав у него единственного мерина, а богатые родственнички, у которых много лошадей, и близко к себе не подпускают.
Когда ты в беде, то нет у тебя родичей, а вот если ты в чинах, да еще и при деньгах — тебе почет, уважение, и как много тогда у тебя родных и друзей.
Нет, не нашлось у родственников для Сакена лошади, а вот для колчаковцев отыскались целые табуны.
Тарактиицы вот-вот снимутся с места, и тогда не найдешь ни их, ни путей через Голодную степь. А коня нет. И Сакен решился — оседлал единственного отцовского коня и отправился в дальний путь. Влившись в аулы Мадибека, Акбергена, тронулся в направлении Бетпак (Голодной степи).
Кочевники-скотоводы не торопятся. Они не столько движутся вперед, сколько переходят с одного луга на другой. Все их заботы о гуртах скота. Уже и холода на носу, а до реки Чу еще ой как далеко.
Сакен ускакал бы вперед, но нельзя. Не знает дороги, да и пропадешь в одиночку.
Бездумная жизнь, мало чем отличающаяся от жизни степных животных… И только домбра спасает от безумия, смягчает тоску.
И вновь рождается песня — «В горах».