Петля опричнины
Шёл по земле ру́сской, не было у меня карту́за, а вера моя лучина, что рассеет и тьму, и ту́чи,
Однажды будет всем лу́чше, в один момент закончатся му́ки: тогда и поймём, что так было ну́жно.
На меня наставляют лу́ки, возможно, что опричникам ску́чно, но помни – они "глу́хи",
Простого пу́ще: их породила Тьма, потому и запачканы в крови их ру́ки, ведь они псы, коих учат подчиняться и ню́хать.
–
Множатся у людей о царе слу́хи, а я не замечаю молодцев, будто они му́хи,
Тебя послу́шать, делать больше нечего – пойди и повесься на ближайшем су́ке.
"Эй, пу́тник, важных людей тебе не замечать лю́бо?" – говорят они мне иссту́пленно,
Им морозно, они танцу́ют, но видно, что я их крайне интересу́ю.
–
На столбах висят мёртвые лю́ди, да и опричники суть ходячие тру́пы,
У боярина по соседству больше не дымят тру́бы, не будут блестеть дочери ку́дри.
Разбросаны игру́шки, смерды остывают, будто истлевшие у́гли,
Царь считает, что он Господь, неу́жто? Он и опричники людей гу́бят, ведь нет в убийцах святого – они мёртвые ду́ши.
–
Я перекрестил упитанных и нахальных ребя́т, однажды придёт и их ча́с,
Вот и узнавание в их глаза́х – поняли, что я "мона́х" – насмешки не стали продолжа́ть.
А огонь опричников всё жрёт дома́, думаю, что трепещут князья́,
Не смерть им хотелось позна́ть, ведь они зна́ть, а это значит, что им нужны рубины и шелка́.
–
Не ради этого я ступил на эти зе́мли: мне вне́мли, хочу донести до царя своё мне́ние,
Я глух и не́м, часовые не видят меня со сте́н, помышлять о злате – их интере́с.
Вот хоромы царя – пункт назначе́ния, царь плачет, на руках тело царе́вича,
Я верно рассчитал час: "Царь, пришло время ответить за стоны де́тские, за убийства богоме́рзкие".
–
Ты возомнил себя Богом, но это ло́жь, ты деспот – утратил свой блеск тро́н,
Господь решил, что до второго пришествия ты не умрёшь, будешь скорбеть и испытывать бо́ль.
Один и тот же миг, что будет повторя́ться: ты, твой сын, ваша дра́ка – будешь мучиться и ждать конца́,
И он будет раз за разом умирать на твоих рука́х, а ты будешь всё понимать: "Творец не даст тебе сойти с ума́".
Стигматы, что оставила ртуть
Люблю ко́нтуры наших доро́г, свят факт существования сёл,
Мы осели здесь давно́, чтобы наш по́т соединился с этой землёй.
Здесь все приближены к Го́споду, наши люди работают без о́тдыха,
До последнего вздо́ха сор земной будут выкорчёвывать.
–
Утром моя мысль ясна́, мне кое-что вам нужно показа́ть,
Работя́г, коих съедает земля́, у них струпья даже на языка́х.
Там женщина, что хоронит дитя́, брошенные игрушки спрятал сара́й,
И толпа́, что крестом осеняет поля́, и риза священника, что всегда будет сия́ть.
–
Вот моя шко́ла, на заднем дворе мои однокашники похоро́нены,
И то́поли растут на том месте, где мы дружно в церковь то́пали.
Там мы в ладоши хло́пали, вручая наши заботы Го́споду,
Эти люди го́рбились, но ни слезы не про́лили, ибо нищие духом наследуют царствие Бо́жие.
–
В этом месте самая сильная ве́ра, русский Христос своим шагом границу Истины наме́тил,
Мрут де́ти, но Бог нам свиде́тель – настоящее солнце теперь им в Раю све́тит.
У многих тут галлюцина́ции – им святые явля́ются, а ещё у них мура́шки, но не от экзальта́ции,
И эти стигма́ты не от лопаты, их часто скручивает, возможно, что это от молитвы припа́док.
–
Я думаю, что это место существует не зря́ – тут хранится веры криста́лл,
Периодически приезжаю сюда, чтобы забирать в библиотеку их сакральные текста́,
И помощь гуманитарная не от меня – она от Бо́га, ведь государство бросило их за бо́рт,
Будто сделало або́рт, избавилось от лишних забо́т, забывая о том, что не заво́д, отравивший ртутью уж немало озёр, даровал им благочестие, им его даровал Бо́г.
Старые боги
Вопрос доку́чливый: Что есть Жизнь; что есть Смерть? до ку́чи,
Какой из этих сколов Бытия кру́че? От любого скрю́чит,
Папирус скру́чен – в нём важные закорю́чки – а внутри клю́чик,
Ты на краю – маргинал или лю́мпен, мандорла суть люминсценция у́лиц.
–
Фре́ймы ищет Фре́йд, всё в головё – спутанный клубок зме́й,
Free – не Свобода, "Фри" – торговая ма́рка, что вся в ма́сле.
Я на побегушках ма́льчик, что живёт на сда́чу, о котором говорил Ма́ршалл,
Технологии апроприируют ра́зум, но суть вирус троя́нский, взрощенный на идеях Ма́ркса.
–
Шака́л, что не прошёл ни одну из психологических шка́л,
Идеология – в Нарнию шка́ф, что манит тебя́, у всех теперь экзальта́ция.
Но где их сердца́? Как судить каирских меня́л, кои слили предков некта́р?