– Филипп! – кричала она, вцепившись пальцами в его плечи. – Очнись! Не надо! Очнись, прошу тебя!
Помнила, как долго пыталась привести его в чувство всеми способами, которые знала. И помнила, как дрогнули его веки и открылись глаза…
Счастливо ахнув, Юнис снова заплакала и принялась укладывать юношу на свои колени. Что дальше – ей уже не было важно. Главное, Филипп все еще жив.
Девушка запрокинула голову вверх, осознав, что дождь закончился. Жаль, что теперь это не имеет значения.
– Надо было тебе спасаться, – совсем слабым голосом произнес юноша, глядя на Юнис.
Она осторожно поддерживала его голову рукой, приглаживая мокрые темные волосы.
– Все будет хорошо, Филипп, – как можно увереннее промолвила она, понимая, что должна любыми способами подбадривать парня, который был на грани, как бы девушка ни отрицала этот факт. – Все хорошо…
– Не для меня, – Филипп едва заметно улыбнулся.
Юнис не могла смириться со смертью юноши, как это уже сделал он. Не может быть, чтобы все так закончилось – так не бывает. Они обязательно найдут выход.
– Я столько боролась за твою жизнь, – дрожащим голосом сказала девушка, видя, как опускаются веки парня. – Ты не имеешь права сдаваться. Слышишь? Ты нужен абсолютам. Ты не можешь их бросить…
– Расскажи им всю правду о Конфиниуме, – попросил Филипп, из последних сил борясь с собой.
Юнис закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы, но они рекой вырывались из ее груди.
– Нет, ты сам все расскажешь, – всхлипнув, ответила она. – У тебя это получится лучше, ты же знаешь. Я опять поддамся эмоциям и все такое…
– Я так устал, – вдруг произнес Филипп, кинув на девушку совершенно пустой взгляд.
– Я знаю, знаю, – Юнис закивала головой, пытаясь улыбнуться. – Я знаю. Но это пройдет. Все пройдет…
Девушка склонилась над лицом юноши, обхватив его голову руками, словно пытаясь от чего-то заслонить. Она не знала, что делать. Отсюда не выбраться – кругом лишь высокие земляные стены, размытые дождем. Кричать и звать не помощь тоже бессмысленно.
– Знаешь, я ошибался насчет тебя, – прохрипел Филипп, – ты настоящий боец, Юнис… Прости, что из-за меня тебе пришлось убивать…
– Не говори так! – воскликнула девушка, осознав, что так юноша с ней прощается. – Я ни о чем не жалею…
Губы Филиппа дрогнули в улыбке. Юнис прижала его к себе, затрясшись от горьких рыданий. Слезы обжигали ее лицо, градом катясь вниз и падая на волосы юноши. Она полностью потеряла связь с реальностью, утонув в отчаянии. В чем смысл этот мира, если он позволяет умирать молодым и смелым людям, когда живут безумные и жестокие дикари? Это несправедливо. Так быть не должно…
Девушка вдруг почувствовала, как ее кожи коснулось что-то холодное. И тут же исчезло.
Смахнув слезы, Юнис подняла голову и замерла, не поверив своим глазам. Сверху на нее, медленно кружась в воздухе, падали белые хлопья. Снег?! Самый настоящий снег? Как такое возможно? Еще несколько минут назад с неба лился дождь, а теперь…
Сердце сжалось от невыносимой красоты и грусти, пришедшей вместе с ней. Этот снег был невероятно прекрасен. Казалось, мир с каждой снежинкой, упавшей на землю, становился чище. Он облегчал дыхание, облегчал боль…
Юнис не могла отвести глаз от снежного неба. Это была первая зима в ее жизни. Настоящее чудо.
– Филипп, ты это видишь? – завороженно глядя наверх, позвала девушка, но не услышала ответа. – Филипп?
По щекам уже снова текли горячие слезы. Не смея опускать взгляд на юношу, Юнис все смотрела в небо, надеясь, что оно поможет ей пережить этот момент, за которым, казалось, уже ничего не последует. Сквозь мокрые ресницы снег превращался в большие расплывающиеся круги. Они парили и исчезали, приближаясь к лицу девушки. Впервые за долгое время она ощущала прохладу, и это было волшебно. Мысли испарились, делая голову легкой, а все вокруг – пустым и бессмысленным.
Юнис так и сидела, прижав к себе недвижное тело Филиппа. А где-то поблизости раздавался протяжный волчий вой…
В просторном темном кабинете было как всегда излишне тихо. Любой звук отдавался эхом от глухих молчаливых стен. Острый внимательный взгляд серых глаз был устремлен к двери. Он ждал. Терпеливо ждал, пока она откроется.
Пальцы крепко сжимали ручки кресла. Стрелки часов, висящих на стене, отбивали четкий ритм.
И вот, двери распахнулись, и в кабинет вошла молодая стройная женщина с пучком светлых волос на голове. Поверх строгой блузки и юбки был надет белый халат. Застучав каблуками, женщина приблизилась к столу.
– Мистер Фридман, – губы ее расплылись в улыбке, обнажив белоснежные зубы.