— «Не виделись столько лет»? А мы что, разве с ним знакомы?
Девушки вернулись в гостиную с кексами и печеньем, расставляя все на журнальном столике перед парнями.
— Мел, а ты прям актриса, я почти тебе поверил, — наконец поднял на меня свой взгляд новый знакомый, а Джек же наоборот — отвернулся. — Серьезно не помнишь меня? Я изменился, но мы ведь не так мало общались раньше.
Майкл не сводил с меня глаз. Словно игра в гляделки, только вот он пытался заглянуть куда-то внутрь меня. Вытянуть ту маленькую девочку, которая с каждым годом уходила все дальше в тень. Та самая я, невинная, чистая, еще совсем юная, что пыталась спрятаться и убежать. Желание сохранить хотя бы ту частичку себя не давали дать слабину. И неизвестно почему, но этот блондинчик словно в душу смотрел, пытаясь одним взглядом вывернуть ее наизнанку.
Я также внимательно изучала его черты лица и пыталась воссоздать в памяти его юный образ. Он сглотнул и начал мять пальцы, словно нервничая, вспоминая о чем-то, и только после этого жеста что-то показалось знакомым. Все будто смешалось в голове, и картинки были нечеткими. Люди сливались, и мое подсознание никак не могло выделить кого-то с такой же внешностью.
— Ты заставляешь меня нервничать, Мел, — эта фраза была подобна пощечине.
И тут я вспомнила. Чистые голубые глаза, уже тогда с глубоким взрослым взглядом, скрывавшиеся за стеклами очков, ломавшийся тихий голос и редкие улыбки из-за брекетов, дополняющие образ ботаника. Мальчишка, из-за которого я сломала ногу. Человек, с которого я впервые пыталась писать портрет. Из-за его эффектной внешности, мне казалось, что будет интересно и кропотливо пытаться написать его. С помощью него я создавала себе испытания и пыталась их преодолеть, изображая на бумаге.
— Этого не может быть. Ты Майкл Саммерс? Очкарик с брекетами? Ты еще постоянно таскался за Анной, потому что она тебе нравилась. Вы были соседями, и другие мальчишки постоянно тебя дразнили, — я просто не верила своим глазам. Но, чем дольше мы смотрели друг на друга, тем уверенней была в обратном. Он вырос вдвое, и дело было не только в росте. Его плечи стали шире, взгляд изменился, да и характер, видимо, тоже подстать под внешность.
— Наконец-то узнала, Мел, — расслабившись и улыбнувшись, ответил Майк, на что я лишь кивнула в ответ. Это действительно был он и от осознания этого у меня внутри потеплело.
Мы смеялись весь вечер и полностью забыли о фильмах. Было приятно вспомнить о наших забавах и мелких трудностях, которые создавали своим родителям. Время остановилось, нет, мне хотелось, чтобы оно остановилось. И пусть это выглядело эгоистично, но я хотела сохранить этот момент и, подобно губке, впитать тепло и улыбки новой компании.
Оставшиеся выходные пролетели быстро и незаметно. За каких-то пару дней я смогла вести себя немного раскованней. Так как меня долго не было, то я сразу заметила, как сильно изменились Сара и Анна. На сколько они изменились, на столько же остались прежними. Чувства Майкла все так же плескались в его ярких глазах и в теплом взгляде, когда он смотрел на Анну. Глядя на нее он напоминал мне прежнего себя. Кузина же удивила меня куда больше. Раньше ее никогда не интересовали парни, а лишь печатные буквы, сливающиеся в слова на страницах очередного произведения с увлекательным романом. Но Джеку удалось тронуть сердце Сары, но, как бы печально это не прозвучало, его сердце принадлежало только ему одному. С Эш было все намного проще. Мы мигом нашли общие темы для разговора, у нас даже были схожие вкусы относительно фильмов, музыки и парней. Также Эшли в шутку постоянно повторяла, что я ее пара и что до меня она была словно пятым колесом в телеге. И все бы хорошо, но я совершенно забыла о новой школе.
Всеми фибрами души я терпеть не могла школу в Ричмонде, в Александрии дела обстояли чуть лучше.
Джек заехал за нами рано утром, и всю дорогу меня мутило от внутреннего переживания. Ладони вспотели. Были ли на моем лице нотки паники — неизвестно, но спокойствием и не пахло. Раньше я училась в другой школе, она находилась на въезде в город и мама предложила вернуться в нее. Думать долго не пришлось, огромного желания возвращаться у меня не было. Да, возможно, многие из моих знакомых перевелись и уже учатся здесь, но мне все равно хотелось уменьшить риск встречи с ними. Я пока не готова рассказывать, почему вернулась и где сейчас мой отец и брат. Погружение в себя — довольно частое явление, бороться с этим довольно сложно. Жизненный парадокс, будто ты вступаешь в спор с самим собой, а победитель и проигравший никогда не изменится.
— Мел. Мел, ты меня слышишь? Прием, земля вызывает Мелоди. Что с тобой, нервничаешь? — Эш пристально смотрела на меня, чуть склонив голову, когда я вновь копалась сама в себе, устремив пустой взгляд на учебный план в своих руках.