Капитан Глеб посмотрел на свой телефон – начались первые звонки.
Толпа на выходе, разгорячённая почти полуденным солнцем и непонятными, тревожными событиями, гулко продолжала шуметь. Крупная краснолицая женщина повелительного окликнула кого-то родного из толпы:
– Мужчина! Иди сюда! Немедленно!
Два супруга из двух объединённых семейных компаний, с детьми, жёнами, с зелёными воздушными шариками, и с мороженым, смущённо улыбаясь, обсуждали неудавшийся прогулочный день:
– Вот тебе и пятница-тяпница, даже пивка путём не попили…
– Да уж…
Капитана Глеба Никитина кто-то тихо тронул за локоть, он хмуро обернулся.
Мамаша с коляской, с дочкой Евой, белозубая и черноволосая, смотрела на него с тревогой.
– Нам уже можно уйти? Я позвонила вам, мой номер заканчивается на «24». Можно?
Глеб наклонился близко к женщине.
– Ничего не бойтесь, не волнуйтесь. Всё не так плохо. Никаких заражений здесь нет – просто так надо. Удачи!
И, приподняв огромные очки, подмигнул внимательной девочке Еве.
Люди, разговаривая, ругаясь и плача, покидали ботанический сад. Глеб был уверен, что странное представление, затеянное им, не напрасно – его телефон гудел входящими звонками почти непрерывно.
Сквозь кованую решётку забора он заметил, как на противоположной стороне улицы резко остановилось городское такси, и к входу в сад бросился молодой парень с репортёрской сумкой через плечо.
– Стоп.
– Что такое?! Мне надо! Я – пресса, мне необходимо пройти в ботанический сад, я имею полное право, нам в редакцию сообщили, что здесь чрезвычайное происшествие, отравлены люди…
– Стоп. Остынь. Тебе срочно надо или как?
Сквозь стёкла рабочих очков капитан Глеб Никитин доброжелательно смотрел на журналиста.
– Да! Очень срочно, непонятно, что ли!
Для верности всё ещё прикрывая собой калитку, Глеб сделал шаг наружу, легко взял парня за плечо.
– Ну, если тебе нужно очень, очень, очень…. Тогда, приятель, топай сейчас не в сад, а во-он туда, за кустики. Отойди, отвернись, никто ничего не увидит, гарантирую.
– А…
– Не медли.
Глеб закрыл перед репортёрским носом калитку.
– С мокрыми штанами у тебя резко понизится рейтинг среди читающей публики. Поэтому спеши. Свободен.
Толпа плавно редела. Шума становилось меньше.
Капитан Глеб несколько минут понаблюдал за Марьяной, которая растерянно металась в конце очереди.
– Эй, граждане, пропустите-ка сюда, ко мне, вон ту девушку в странной панаме! У неё важное сообщение!
Маленький фотограф не ожидала такого внимания к себе, замялась, даже развернулась, намереваясь уйти.
– Постойте, гражданка! Вы куда это направились, у вас, случаем, не первые симптомы? Как вы себя чувствуете?
Глеб в три шага догнал Марьяну, крепко взял за локоть.
– Вы куда-то спешите?
Что-то в голосе громкого человека в белом халате, каске и в больших очках показалось Марьяне знакомым, она остановилась, не пытаясь даже освобождаться, нахмурилась, с вопросом посмотрела на преследователя.
– Трепач?! Капитан, ты?
– Тихо. Он самый. Почему не уходишь, а?
Марьяна вздохнула с облегчением. Точно так же зашептала в ответ.
– У меня там, в цветнике, аппаратура осталась…. Сняла всё пока со штативов, чехлом и лопухами накрыла. Я до сих пор не знаю, что здесь происходит, какие-то крики, шум. Серьёзно всё это или нет? Мне собираться?
– А почему такие сомнения? И конспирация?
– Глупый.
Всё ещё сомневаясь, Марьяна, прежде чем ответить, закусила губу.
– Я здесь нелегально…
– Как это?
Глебу нравилось шептать в маленькое ушко светленькой женщины, с полным товарищеским правом приподнимая, естественно только для удобства коммуникации, край её лохматой панамы.
– Здесь по правилам нельзя фотографировать в коммерческих целях, а директорша, добрая женщина, разрешает мне…. Работаю тихо, ни разу не подводила её, а если сейчас, представляешь, в такой суматохе, я рвану через эту толпу со всеми моими сумками и объективами! А если начальство приехало?! Или какие-нибудь правоохранительные органы?
– Логично. У тебя там, на грядках, водички никакой не осталось?
– Мы что, перешли на «ты»?
– Первыми на «ты» перешли вы, уважаемая. Только что, минуту назад, в сильном испуге. А я воспринял это как согласие на долгожданное дружеское общение…
– В шестой раз – трепач!
– Всего лишь в пятый – ты явно взволнована. Принеси водички, а? В глотке пересохло жуть как, от этих грозных речей на солнцепёке. Милости же прошу, не погуби…