— Это в целях безопасности, согласно утверждённым правилам для особо опасных заключённых, — неожиданно начинают объяснять про «украшения на запястьях», хотя я ничего не говорил. — Наручники — способ заставить передумать, если в чью-то голову вдруг придёт идея устроить драку.
— Есть вещи похуже драки, — не удержавшись, отвечаю я.
— Какие же?
— Увидите, если я встречусь с АйЮ.
— ЮнМи! В твоих интересах быть с представительницей власти предельно вежливой и уважительной.
В этот раз у меня получается промолчать.
— ЮнМи, ты поняла? Не хочешь что-нибудь сказать?
— Абсолютно нет, — отвечаю я на последний вопрос. — Спать хочу.
— «Спать»?
— Да, — подтверждаю я.
Я полночи провёл, не смыкая глаз. Сначала кошмар приснился, затем была схватка с охранницами, после меня лечили в медпункте. Там долго ждали, пока придёт дежурная сестра. В результате, вернули в камеру только в начале шестого, незадолго до подъёма. Считай, всего три с небольшого часа сна, вместо положенных восьми. А впереди ещё целый день, причём в его первой половине — встреча, которую бы пропустил с огромным удовольствием.
— Запомни. Если с «первой любовью нации» что-нибудь случится, твои проблемы будут просто невероятными!
— Что же может случится с «лапочкой нации»? — хмыкаю в ответ и поднимаю, показывая, скованные руки. — Я же в наручниках!
(некоторое время спустя. Учебный класс в «Анян», назначенный быть местом встречи АйЮ с малолетними преступницами.)
Дверь открывается, и первой из коридора, спинами вперёд, заходит съёмочная группа, «работая» сразу двумя камерами по идущими вслед за ней чинам в полицейской форме и руководством исправительного учреждения. Последней из делегации в помещении появляется АйЮ, в сопровождении своего секьюрити.
— Встать! — командует старшая группы несовершеннолетних, с которыми запланировано знакомство и разговор.
Девушки встают из-за парт, с шумом отодвигая стулья. АйЮ, скромно остановившись за спинами настоящих полицейских, обегает взглядом класс.
Секунда, и он натыкается на знакомое лицо. Глаза звезды эстрады распахиваются от удивления.
— ЮнМи! — наклонившись вбок, чтобы лучше видеть, восклицает она. — Что с тобой случилось?
ЮнМи молча смотрит на неё. Возникает пауза.
— Заключённая Пак ЮнМи, вы можете отвечать на вопросы, — приходит на помощь начальница тюрьмы.
— Спасибо, — с лёгким сарказмом благодарит та.
— Что с тобой случилось? — в это время, подойдя к ЮнМи, продолжает допытываться АйЮ.
— В смысле, — «что случилось»? — переспрашивает та. — Я в тюрьме.
— Твоё лицо! Почему оно такое красное?
— А, об этом… поняв, произносит ЮнМи и, секунду подумав, выдаёт объяснение. — Спала плохо. Охрана мне в него из баллончика набрызгала. Чтобы сон быстрей пришёл.
После прозвучавших слов в классе наступает тишина. Начальница «Анян» чуть морщится, а съёмочная группа снимает первой камерой двух главных героинь рядом, второй — даёт общим планом присутствующих.
— Очень больно? — помолчав, сочувственно спрашивает АйЮ.
— Удар дубинкой по лицу произвёл гораздо большее впечатление, — признаётся ЮнМи.
«Младшая сестрёнка нации» несколько секунд с выражением осуждения разглядывает её синяк, потом зябко поводит плечами. Наверное, представив, как бьют по лицу её. Ужас айдола.
— Ты в порядке? — интересуется она. — Сможешь участвовать в мероприятии?
— Я бы лучше поспала, — отвечает ЮнМи. — Сегодня была суматошная ночь. И, честно говоря, не вижу необходимости своего присутствия. Ты хотела позлорадствовать, увидев меня на дне, это случилось, видео снято. Или в твоём сценарии должна быть ещё сцена где я рыдаю, раскаиваюсь, и прошу простить? Если так, то предварительно следовало согласовать со мной сюжетную линию сьёмок. Я больше не делаю то, на что не подписывалась. Поэтому — увы! Буду участвовать в твоёмтелешедевреисключительно как мебель — статично идеревянно. Это всё, что могу предложить.