— Я умру с гордым ощущением, что не зря прожил жизнь, — истерично хихикнул Рудольфус. — Я перевербовал Гарри Поттера на темную сторону!
— Но вначале надо его расспросить, как они нас нашли! — деловито сказала Сакуриона. — Я еще в прошлом году дала ложный адрес в министерство магии. А сюда никого не водила...
— ...кроме Рона! — мрачно закончила она посмотрев на реакцию Рудольфуса.
Тот попытался аплодировать культями и поморщился от боли.
— Умная грязнокровка! — прохрипел он. — Мы побеседовали с вашим дружком, когда решили отомстить за наших жен.
— Он еще жив? — спросил Гарри.
— Увы... он умирал очень долго и трудно. Всю новогоднюю ночь! — довольно осклабился Рудольфус.
— И вы сразу сюда метнулись? — с надеждой спросила Сакуриона. Тот мрачно кивнул.
— Обожаю самонадеянных врагов! — промурлыкала Сакуриона. — Похоже, нам пока еще не стоит ждать гостей, и мы можем больше времени уделить на лечение и подготовку к миссии. Это замечательно! Так надоело жить в палатке...
— Гермиона! Вообще-то они убили Рона! — напомнил Гарри улыбающейся подруге.
— Да, это печально, — кивнула Сакуриона.
— И Рон погиб по нашей вине! — начал накачку морального долга Гарри.
— Гарри, заткнись! Ты не имеешь права грузить свою мамочку! — грозно ответила Сакуриона. — Кто сынулю Гарричку спас? Кто его сейчас лечит? Так что закрой ротик и будь хорошим мальчиком! Я лучше тебя знаю кто и чего кому должен. Рон нам и так задолжал несколько лишних лет хорошей жизни. Такие идиоты, как правило, гибнут еще молодыми. Везенье не может быть бесконечным. Злорадствовать не буду, но и волосы рвать на голове от горя тоже повода не вижу.
После процедур с Гарри, Сакуриона спустилась с Луной в подвал и выколупала из стены указанный камень. После они на скорую руку создали ритуальный зал и принесли пожирателя в жертву. Ритуал прошел удачно и, как заявила Луна после того, как окропила камень и кровью остальных двух нападавших, зачлось сразу три жертвы. Их смерть была слишком недавно. Тела еще не остыли. Потенциал камня резко вырос. Три сильных мага в жертву — это уже серьезно! Можно выстраивать защиту дома высокого уровня.
— Все-таки это нехорошо! — покачал головой Гарри, глядя на кровавую лужу.
— А зачем добру пропадать? Сколько крови еще зря прольем, пока миссию исполним! А тут все на пользу пойдет кровушка! Защита пусть создается. Все для дома, для семьи...
— Она не Гермиона! — опасливо шепнул Гарри Луне. Та кивнула и прошептала в ответ.
— Она Живопыра! Но хорошая. На нашей стороне. Тебе её бояться не надо. Ты ведь её сынок.
— Да что вы заладили? Сынок-сынок... — поморщился Гарри недовольно.
После уборки и наложения дополнительной защиты на дом наступил вечер, и они решили ночевать в доме. Бежать не хотелось. Только Сакуриона накрутила хвоста Живоглоту, проспавшему прошлую тревогу.
— Я фамильяр твой, а не дворовая собака! — недовольно ответил Живоглот. — А других охранять я не подряжался. У меня и свои дела бывают... Тебя сторожу, и хватит с меня. Хочешь дополнительных функций — заводи домовика. Вон у Гарри есть домовик, пусть его и пользует. А то привыкли к халяве! Балуешь ты детей, хозяйка...
Сакуриона, засыпая, задумалась, почему так долго не откликается внутри нее Гермиона.
"Алле! Гермиона? Ты еще есть во мне?"
"Есть, да не про вашу честь", — недовольно отозвалась Гермиона.
"Чего больше не комментируешь мои действия?"
"А смысл? После твоей техасской резни бензопилой в доме Лестрейнджей я в полном ступоре. Лучше я отстранюсь от таких дел".
"Ой-ой! Чистенькая! — ядовито сказала Сакуриона. — А кто бедных шиноби авадил в Конохе пачками?"
"Авадить одно, а потрошить ножом другое! — степенно ответила Гермиона. — И кровавых жертвоприношений я не устраивала! И... ладно, не хочу даже обсуждать это. Считай, что я твое подсознание. Трепаться со мной ни к чему. Вон с Луной трепись или с Гарри".
Луна, как будто почувствовала, что о ней думают проникла в комнату и влезла в кровать.
— Ты чего? — прошептала Сакуриона.
— Страшно одной что-то засыпать стало, — проворчала девушка. — Вот так проснешься, а тебя уже либо режут, либо насилуют. Я лучше с мамочкой посплю...
— Хоть бы еще Гарри не приперся! По тем же мотивам, — усмехнулась Сакуриона. — Я еще понимаю, когда на мою честь покушаются, но быть чьей-то подушкой от страха...
Дверь скрипнула и вошел Гарри. Прислушался и услышал хихиканье двух девушек.
— Вы что, обе здесь? — спросил он.
— А что? Страшно спать одному стало? — ехидно спросила Сакуриона.