После этого, казалось, Салах ад-Дин мог полностью сосредоточиться на переговорах с Ричардом. Но сделать этого он не успел: в последней декаде мая, побуждаемый своим ближайшим окружением, решив воспользоваться внутренними неурядицами Салах ад-Дина, Ричард начал новую военную кампанию.
24 мая 1192 года Ричард неожиданно отправил свои войска из Ашкелона на юг, к небольшой крепости Дорон. В чем заключался смысл этого маневра, непонятно. Возможно, Ричард хотел тем самым преградить путь подкреплению, которое должно было быть послано из Египта к Иерусалиму, а может, просто хотел иметь эту крепость в качестве еще одной карты на будущих переговорах и счел ее легкой добычей.
Так оно, в общем-то, и оказалось. Гарнизон Дорона был застигнут врасплох и запросил о перемирии — для того, чтобы направить гонца к султану и договориться об условиях сдачи, но король Английский отверг это предложение и начал штурм. Нанятые им саперы-мусульмане из Алеппо мастерски провели под крепость подкоп, заложили в него хворост и горючие материалы — и стена рухнула. Дорон пал в одночасье, большинство его защитников были перебиты, а Ричард, оставив в крепости несколько сотен воинов, двинулся дальше — на этот раз в сторону Иерусалима.
Спустя четыре дня он был уже почти у подножия Хевронского нагорья. Здесь крестоносцев ждало отчаянное сопротивление мусульман у древней крепости Лахиш, но это не остановило их продвижения. Еще через несколько дней Ричард оказался у Бейт-Джибриля (Бейт-Гуврина), который христиане называли Крепостью Святой Анны. Располагаясь чуть юго-западнее Ашкелона, эта цитадель позволяла контролировать все пути, ведущие, с одной стороны, к Хеврону, а с другой — к Иерусалиму, причем до обоих городов отсюда была всего пара десятков километров.
В те дни местные арабские племена, как обычно, вели двойную игру, заботясь в первую очередь о своих собственных интересах. С одной стороны, они выполняли задания Салах ад-Дина и совершали налеты на Яффо и его окрестности, беспокоя оставленный там гарнизон, а с другой — именно они сообщили Ричарду о большом караване со множеством воинов и припасами, идущем на помощь Иерусалиму.
Караван продвигался кружным путем, по пустынным местам, опасаясь встречи с франками, но после того как об этом узнал Ричард, встреча оказалась неизбежной. Вдобавок командир каравана, сводный брат Салах ад-Дина Фа-лак ад-Дин допустил ошибку: он отверг предложение одного из эмиров совершить ночной марш и отдал приказ стать на ночевку.
Ричард, переодевшись в арабские одежды, вместе с небольшим отрядом выехал на разведку, вплотную подъехал к разбитому Фалак ад-Дином лагерю и, убедившись, что тот крайне плохо охраняется и большинство выставленного караула спит, повернул обратно к Святой Анне. На рассвете король Английский с большим подразделением своей армии набросился на полусонный лагерь. В нем мгновенно началась паника. И мирные купцы, и сопровождавшие караван воины бросились бежать от налетевшей на них конницы и пехоты куда глаза глядят. Те, кому действительно удалось убежать, разбрелись по пустыне.
Фалак ад-Дин потом в свое оправдание заявил, что его бойцы оказали яростное сопротивление франкам, и те в начавшейся при восходе солнца битве потеряли более двухсот человек. Однако, скорее всего, это было пустой похвальбой. Какое-то сопротивление франкам и в самом деле было оказано, но большинство источников уверяет, что христиане потеряли около десяти человек, и эта цифра вызывает куда большее доверие. При этом 500 мусульман были захвачены в плен — вместе с тремя тысячами верблюдов и примерно таким же количеством лошадей, груженных различной поклажей. Впрочем, и эти цифры автору этой книги кажутся явно преувеличенными. Но в любом случае потеря столь большого каравана, на который он так рассчитывал, стала болезненным ударом для Салах ад-Дина.
Помня, что армия Ричарда стоит уже в Бейт-Нобле, от которого был всего один конный переход до Иерусалима, султан стал готовиться к обороне города, призывая всех, кто может, прийти ему на помощь. И этот призыв не остался безответным.