Выбрать главу

Иерусалимское королевство, отдаленное от всех своих бывших союзников и в первую очередь от Византии, имевшее выход во внешний мир только через Средиземное море, выглядело посреди этого пространства крохотным полуостровом, если не островком, и вдобавок те, кто входил в его правящую верхушку, непрерывно интриговали и терпеть не могли друг друга. Все это почти не оставляло Иерусалимскому королевству шансов выстоять в грядущей решающей битве.

Так что 6 апреля 1186 года Салах ад-Дин снова вступил в Алеппо как победитель, и жители города вновь приветствовали его радостными, причем отнюдь не притворными криками. Правда, радовались они, разумеется, не договору с Мосулом, значение которого вряд ли осознавали, а самому факту, что султан, с которым было связано и их относительное благоденствие, и победы над франками, жив — ведь ложные слухи о смерти Салах ад-Дина докатились и до этого города.

Пробыв в Алеппо почти полтора месяца, Салах ад-Дин вернулся в Дамаск — чтобы продолжить решать многочисленные внутренние проблемы. Весной 1186 года в глубинных провинциях его империи начались столкновения между туркменами и курдами. И те и другие составляли значительную часть его армии, и Салах ад-Дину надо было лавировать и умиротворять обе стороны, не выказывая явного предпочтения и не ущемляя интересов ни одной из них.

К этому добавились и личные потери — смерть его двоюродного брата Мухаммада Насир ад-Дина, сына дяди Ширкуха. Салах ад-Дин вообще тяжело переживал смерть родственников, но на этот раз речь шла о человеке, с которым он вырос, товарище детских игр, и можно понять, какие чувства он испытывал после его похорон.

Наконец, надо было разобраться со старшими сыновьями, все чаще и все более открыто выражавшими свое недовольство тем, что Салах ад-Дин не допускает их к рычагам власти.

Султан, видимо, считал, что сыновья, старшему из которых едва исполнилось 15 лет, все еще не готовы к роли правителей, но нашел компромиссный вариант. Он назначил одного из них — аль-Малика аз-Захира — правителем Алеппо, но придал ему в качестве советников и опекунов двух своих приближенных — Хусама ад-Дина и Ису ибн Билаша. Второй сын, аль-Малик аль-Азиз, был назначен правителем Египта, но при этом атабеком (то есть тем же опекуном) при нем становился брат Салах ад-Дина аль-Малик аль-Адиль.

Таким образом, де-факто аль-Адиль возвращался на пост правителя Египта, а сыну Салах ад-Дина отводилась роль его марионетки. Однако аль-Адиль был достаточно умен, чтобы накануне отъезда явиться к юному принцу и спросить, согласен ли тот, чтобы он был его советником.

Вот как передает этот разговор Баха ад-Дин:

«Ал-Адил сам сказал мне:

— Когда дело было улажено, я пошел выразить мое почтение ал-Малику ал-Азизу и ал-Малику аз-Захиру. Я застал их вдвоем и сел между ними, сказав ал-Малику ал-Азизу: «Мой повелитель, султан, приказал мне поступить на службу к тебе и направиться с тобой в Египет. Я знаю, что есть множество дурных людей, и некоторые из них придут к тебе и будут чернить меня, советуя тебе не доверять мне. Если ты намерен прислушиваться к ним, скажи мне об этом сейчас, чтобы я не ехал с тобой (в Египет)». Он ответил: «Я не стану слушать их; как бы я мог поступить таким образом?» Тогда я обратился к ал-Малику аз-Захиру и сказал: «Я прекрасно знаю, что твой брат может прислушаться к людям, которые затевают недоброе, и что в случае, если он причинит мне такое горе, я не смогу положиться ни на кого, кроме тебя». Он ответил: «Аллах да благословит тебя! Все будет хорошо» (Ч. 2. Гл. 33. С. 121–122).

Вскоре новый правитель Алеппо аль-Малик аз-Захир женился на дочери своего дяди аль-Малика аль-Адиля, атабека Египта, что, понятное дело, еще больше укрепило внутрисемейные связи клана Айюбидов.

Салах ад-Дин строил новую династию и, возможно, мечтал о том, что она будет существовать вечно. Но этой мечте не суждено было сбыться — впрочем, как и аналогичным мечтам основателей многих других династий.

И все же, повторим, главной его мечтой, его idea fix было «освобождение Иерусалима». Истово веря в то, что это дело его жизни угодно Аллаху, он ждал лишь знака, что пришло время для исполнения Его воли. Как уже говорилось, Салах ад-Дин уверовал, что в награду за мужество и благородство короля Балдуина IV при его жизни Иерусалимское королевство останется незыблемым. И потому последовавшую 16 марта 1185 года смерть Балдуина IV он воспринял именно как такой знак. Что же касается поводов для новой войны, то их было хоть отбавляй.

Глава десятая

СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

1185 год, безусловно, стал переломным в борьбе между крестоносцами и мусульманами за Святую землю, хотя внешне и не был отмечен какими-либо крупными военными столкновениями.