— На Рабулу отправляют, — с сожалением прорычал Шаштан.
Товарищи, сплошь такие же уроды, как он сам, стали сочувствовать. Слава у этой колонии была дурная. Туда как раз таких призывников отправляли, от которых командирам очень избавиться хотелось. Что с ними происходило на этой самой Рабуле, доподлинно было неизвестно. Даже если кто возвращался, о службе там старался не распространяться. Может вспоминать не хотелось, а может другое что… Для мужчины стыдное.
— Матвеев! — произнес электронный голос.
Я сглотну слюну и посмотрел на Шаштана. Тот зыркнул своими злыми глазками.
— Иди, иди. На Рабуле встретимся.
Я мысленно послал доброжелателя на три буквы и открыл дверь.
— Разрешите доложить. Рядовой Матвеев для распределения на дальнейшее место службы прибыл.
Вытянулся в струну, как полагалось по уставу. Рюкзак с личными вещами бросил у ног. Украдкой поглядел на сидящего за столом старичка лет семидесяти. Волос на его голове почти не было. Китель с капитанскими погонами висел на стуле. Фуражка лежала на столе. Вообще, старичок не производил впечатления сурового боевого офицера. Но внешность, как это часто бывало в армии, могла обманывать.
Офицер-распределитель листал личное дело. Зачитал вслух:
— Матвеев Матвей Матвеевич, — поднял глаза. Осмотрел меня с ног до головы. — А что, боец, другое имя тебе подобрать не могли? Почему одинаковое все? С фантазией у родителей неважно было?
— Никак нет! — отрапортовал я, хотя за родителей стало обидно. — Семейная традиция, товарищ капитан. У нас в роду всех мужчин называют Матвеями.
— О как! — округлил глаза старичок. — А если несколько мальчиков родится?
— У меня два брата, — признался я.
— И все Матвеи?
— Так точно.
— И как же вас мама зазывала? — заинтересовался капитан. — Одному крикнешь, все прибегут.
— По старшинству, — все также вытягиваясь в струну, сообщил я. — Старший, средний и младший.
— А ты какой?
— Я средний.
— Так я и думал, — покачал головой старичок. — Ладно, расслабься. Вольно.
Я, как полагалось по уставу, согнул в колене левую ногу. Почувствовал, как блаженное тепло разлилось по позвоночнику. Офицер достал бумагу и ручку. Стал писать. Несмотря на небывалый скачок в науке и технике, в армии, как и несколько веков назад, использовали старые и добрые канцелярские принадлежности. Вроде как, из соображений секретности. Бумажку, или карту, как выяснилось, выкрасть из штаба куда сложнее, чем ее электронную копию.
— Где служить хочешь, Матвей Матвеевич? — то ли в шутку, то ли в серьез поинтересовался старичок, калякая что-то ручкой.
— На космическом судне! — признался я.
— В десант, значит? А тебя в космосе не укачает? — улыбнулся капитан.
— А что там укачивает? — вопрос прозвучал глупо.
В общем-то, было очевидно, что старичок шутит. Но прежде я на космическом корабле не летал. Так уж вышло. Родился и вырос на Земле. Тут же находился учебный центр… — Уверен, что не укачает, — исправился я.
— Бравый, солдатик, — поиздевался старичок и отложил бумагу в сторону. Еще раз внимательно меня осмотрел.
— Давай так. Скажешь честно, какого лешего в десант намылился, запишу. Будешь юлить, отправишься на Рабулу со своим приятелем. С тем, кто до тебя тут был.
От одной мысли о том, что, быть может, придется следующие полтора года служить в компании незабвенного Шаштана, у меня затряслись ноги.
— Видите ли, — замямлил я и устыдился. Забыл на секунду, что военный. Даже глаза в пол опустил. — После армии я хотел бы поступить в университет. Изучать антропологию. Историю разумных цивилизаций, планет, рас. Но мне уже девятнадцать, а я еще нигде не был. Мои родители не могли позволить себе межзвездные трансферты. Получается, я знаю о дальних мирах только из фильмов и книг. При таком раскладе, в университет не возьмут. Им опыт нужен. У них там строго. А здесь реальная возможность…
— В десанте служат на полгода дольше, — напомнил капитан.
— Я готов… я буду… я могу… — затараторил от волнения, но тут же осекся. Старичок зыркнул на меня дисциплинирующим холодным взглядом. Впрочем, через мгновение, когда я заткнулся и вытянулся в струну, снова сменил гнев на милость.
— Знаешь, — он открыл ящик стола. Достал оттуда потертую военную фляжку. Таких не делали уже лет сорок. Со времен последней большой войны. Открутил крышку, глотнул, крякнул. Продолжил: — Сегодня мой последний день на службе. Пятьдесят пять лет в вооруженных силах. Ты не смотри, что я сейчас здесь. Двадцать лет я командовал десантным подразделением. Рафаэль Шайтанов меня зовут. Запомни. Может пригодиться. Так вот, в честь моего последнего дня на службе я сделаю тебе подарок. Направлю туда, куда просишь. Будешь бороздить космос, другие планеты поглядишь, расы изучишь, если повезет….