- Держись! Я близко! - крикнул он, не зная, слышит ли его Ефим.
Разодрав руки в кровь, Кенджи перелез через прикрепленные к штагу части такелажа и оказался на площадке салинга. И, не думая о порезах, бросился вверх по узенькой металлической лесенке, ведущей на самый верх фок-мачты.
- Не могу больше! - закричал Ефим, и онемевшие от давления пальцы соскользнули с реи.
Кенджи среагировал мгновенно. Он подался вперед и едва успел схватить Ефима за ворот. Держась одной рукой за рею и еле удерживаясь сам, Кенджи последними усилиями качнул падающего, чтобы тот смог зацепиться за стеньги. Убедившись, что все прошло успешно, и жизнь Ефима в относительной безопасности, он отпустил его. Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Только сейчас ладони завыли от боли.
- Думаю, что теперь я должен тебе гораздо больше! - крикнул снизу Ефим, - Спускаемся, пока оба не свалились.
Когда оба оказались на палубе, бригадир, красный от избытка эмоций, бросился на Ефима словно озверелый. Тот понимал свою вину и не пытался оправдываться.
Кенджи отошел в сторону. Снимая испачканные кровью перчатки, он морщился от ноющей боли.
- Ну и зачем ты мне здесь нужен теперь с порезанными руками? - обратился к нему бригадир, когда разобрался с Ефимом.
Кенджи не мог ответить. Высота еще не могла выпустить его из своих владений.
- Я много повидал, но такого безумного вижу впервые. И такого отважного тоже. Если бы не ты, подумать страшно. До добра этот корабль не доведет.
- Что теперь?
- Домой. До тех пор, пока руки ни заживут, делать тебе здесь нечего.
- У нас нет больничных.
- Нет, поэтому ты будешь отдыхать, а твоя входная карта работать. Нельзя ни в коем случае, чтобы о сегодняшнем инциденте узнало начальство. Безработных слишком много. Никто не посмотрит на срок службы. Иди к медсестре, она сделает перевязку.
- Я понял, босс.
- Ты - герой, мой мальчик. Таких уже не найти, - произнес на прощанье бригадир, похвально похлопав Кенджи по плечу.
Рабочий день закончился, а народ все не расходился. Многие еще обсуждали произошедшее. Кенджи знал, что этим все не кончится, и мужики пойдут в бар после смены. Компании ему сейчас хотелось меньше всего. Он быстро умылся, переоделся и ретировался через проходную, оставив на выходе конверт с карточкой.
Давно никто не называл его героем. Он и забыл, как это слово звучит. Несмотря на неприятности на работе, жизнь вроде начинала светлеть. Он шел и думал, что если бы не тренировался до сих пор, то Ефим бы разбился. Конечно, руки теперь использовать нельзя, но есть и другие упражнения. В конце концов, неудобство временно.
Не спеша он зашел на всякий случай в аптеку за перевязочными материалами. Кенджи не мог припомнить, чем был на сей момент забит его медицинский ящик. Затем едва успел до закрытия купить молока в продовольственном магазине. Когда он подходил к дому, его мысли перескочили на другую тему. Ведь и крутить огонь, он тоже сейчас не мог. А это было единственное, на что он хотел потратить освободившееся время.
Открывая дверь квартиры, Кенджи уже почувствовал что-то неладное. Осматривая одну комнату за другой, он искал причину своего беспокойства. Войдя в спальню, источник обозначился. Перед ним сидел Безголовый. Этот громила ростом в два с лишним метра выглядел достаточно грозно. Когда-то он занимался боями без правил, но во времена Солнечной катастрофы, ему, как и всем, пришлось делать выбор. И он избрал то, что у него удавалось лучше всего.
После убийства Москита Безголовый руководил одной из двух серьезных банд Полярного района, промышлявших мародерством. После смерти родителей Кенджи попал под его влияние и быстро освоил преступный навык, которым сейчас не гордился − около десятка лет насилия и грабежей. Он ни на секунду не хотел возвращаться в то время. Когда на его глазах застрелили безоружного старика, который пытался звать на помощь, Кенджи решил уйти. Отпускать его никто не собирался, мотивируя, а затем и вовсе угрожая. Именно из−за них молодой человек так часто менял места обитания. Из-за своего упрямства и отсутствия инстинкта самосохранения уезжать из города Кенджи не намеревался. К тому же, он знал, что рано или поздно его все равно найдут.
- Чем обязан?
- Помощь мне твоя нужна.
- В который раз повторить, что я на тебя больше не работаю?
Безголовый кивнул своему громиле, стоявшему в углу, и тот прикладом автомата ударил Кенджи. Ноги подкосились, и он упал на колени.
- Я не спрашиваю твоего согласия. Ставлю перед фактом. Ты живешь в моем районе, дышишь моим воздухом. Серьезно полагаешь, что ничем мне не обязан? Да ты в ногах у меня должен валяться и благодарить, что невредимый под солнцем ходишь.
- У меня ничего нет. Что ты можешь мне сделать? - и Кенджи засмеялся, за что и получил еще один удар в спину.
- Так ли уж ничего?
Безголовый кинул на пол стопку фотографий. Кенджи поднял и взглянул. На них он был заснят с Кларой во время последней их встречи. И, если бы можно было судить со стороны, то и в самом деле они казались похожи на пару, которая довольно хорошо проводит время вместе.
- Что тебе надо?
- Если честно, это стало для меня настоящим подарком. К тебе сложно подобраться, но как все знают, ничего невозможного нет. Если бы ты не был таким упертым, мне не пришлось бы прибегать к подобным мерам. Все. Не хочу больше видеть твою азиатскую рожу. Завтра придет Заруба, в подробностях все растолкует.
Дверь захлопнулась. Кенджи перебинтовал руки и стал нервно ходить из угла в угол. Он прекрасно знал, на что способен Безголовый. Отсутствие слабости казалось Кенджи главным козырем. Клара не являлась уязвимостью, но вот чувство, что по его вине ей могут навредить, не давало покоя. В конце концов, это же он предложил девушке объединиться. В любом случае, Кенджи решил для окончательного решения выслушать, чего же конкретно хочет от него глава района.
Порезанные руки не стали причиной отмены для утренней пробежки. И, когда Кенджи вернулся, на пороге его дожидался еще не совсем проснувшийся Заруба.
- Тяжелая ночь? - спросил Кенджи, подойдя к двери.
- Тяжелый месяц.
- Чего не заходишь? Замок все равно сломан. Ваши вчера постарались.
- Послушай, тут такое дело ... я ведь против того, чтоб тебя прессовали.
- Можешь не волноваться, от тебя мало что зависит.
Заруба зашел вслед за хозяином в квартиру. Он отправился на кухню и, не спрашивая, приготовил себе кофе. Ему прекрасно было известно, где что лежит. Еще недавно они с Кенджи являлись лучшими друзьями. Только Заруба отказался принять решение уйти из банды и их дороги разошлись. Безголовый всегда при надобности подсылал его, чтобы заодно проверить, насколько он остается верен.
- Его дочь похитили, - объявил Заруба, как только Кенджи переоделся и вышел к нему.
- Наждак решил пойти дальше перестрелок?
- Знаешь же, сколько лет территорию делим. Никого не устраивает две группировки на районе.
- Ну, и от меня то что вам надо?
- Наждак держит девчонку в центральной башне. Охрана через каждые два этажа. У нас нет столько людей.
- Чего он хочет?
- Безголовый должен отдать весь груз оружия, который придет через неделю. И убраться затем из района. Вот только девчонку он возвращать не собирается. Оставит как гарантию на дальнейшее будущее. При малейшем конфликте ее всегда можно убить.
- Сколько ей, лет пять?
- Только мы с тобой способны долезть, не привлекая внимание охраны.
- Видишь мои руки? При всем желании, я не могу сейчас нормально кружку держать, не то что лазать по стенам.
- Иначе они убьют твою девушку.
- Она не моя девушка! Давняя знакомая.
- Я бы знал ее.
- Не думай, что тебе известно обо мне все!
- Но ты же не хочешь, чтоб ее застрелили?!
- Да я вообще против убийств кого бы то ни было!
- С тобой или нет, мне придется лезть. Я передам Безголовому наш разговор. Она же всего лишь ребенок!
Заруба с сожалением покачал головой и направился к выходу. Кенджи знал, что Безголовый не тронет теперь Клару. Но чувство вины все равно не покидало. И теперь еще больше точило изнутри.
Глава IV
Клара крутила тренировочные пои, отрабатывая мельницу, которая все никак не хотела поддаваться. То мяч ударял в ухо, то цепи обматывали шею. То и дело из ее уст вырывались непристойные ругательства. Сидящие на антеннах вороны с любопытством наблюдали, как девушка изощренно себя избивает. Иногда она злилась и кричала на птиц. Те, делая вид, что испугались, на несколько секунд зависали в воздухе. Но стоило Кларе снова приняться за упражнения, как пернатые садились обратно. Со стороны это смотрелось весьма комично, но Кенджи не смеялся. Он сидел на краю крыши, свесив ноги, погруженный в свои размышления.