Пугачев помедлил и нерешительно спросил:
— А из штабных кого не досчитались?
Творогов нехотя обошел атаманов и, пересчитав их, стал докладывать, загибая пальцы:
— Не видать Фалкова, Тюрина, Филинкова, Торнова… Что с оными, мне неведомо, а вот Андрейка Овчинников, кажись, того…
Пугачев поник. Видно, совсем плохи его дела, если бог отнимает у него таких людей, как генерал-фельдмаршал Овчинников. Добрый был казак, обученный. Еще в самом начале восстания он перебежал к нему из полевой команды царского подполковника Наумова.
Прикрыв обеими ладонями глаза, Пугачев просидел так несколько минут, потом вдруг, спохватившись, вскинул голову и, пройдясь по казакам полным надежды взглядом, громко позвал:
— Кинзей, ты где? Отзовись!
— Арсланова тут нету… — раздалось с разных сторон.
— Так ведь он навроде бы вместе с нами переправлялся… — растерянно добавил кто-то.
Стараясь скрыть от других раздирающие его душевные муки, Пугачев бодрился.
— Ничего, ребята, фельдмаршал Арсланов уцелевших соберет и в скорости назад возвернет, — сказал он, а сам подумал: — «Куды ж подевался мой Кинзей? Без него ж мне — каюк! Казаки Кинзея боялись и лебезили передо мной, а таперича, того и гляди, схватят, повяжут да на свою выгоду царевым прислужникам сдадут. Так что будь начеку, брат Емеля, гляди в оба».
Михельсон, не зная, в какую сторону подался переправившийся через Волгу Пугачев, решив повременить, не стал форсировать реку. Прихватив с собой отставших мятежников, он отвел свой отряд к Царицыну, где его поджидал откомандированный императрицей после заключения мира с турками Александр Суворов.
Приняв от полковника команду и ценные трофеи, генерал-поручик, не мешкая, перебрался на другую сторону Волги и отправился на поиски Пугачева.
III
После поражения под Черным Яром Пугачев так и не смог больше оправиться. Неоднократно испытывавшая его судьба, давшая было ему еще один шанс бежать и спастись, окончательно отвернулась от него. На поимку разбитого наголову самозванца были брошены значительные силы. Круг замыкался. Дороги на север и на юг — к Астрахани, на запад и на восток — к Яику, были заблокированы.
Зная о том, что правительственные войска рыщут за ним повсюду, Пугачев понял, что, в какую бы сторону он ни пошел, встречи с неприятелем ему не избежать, и предложил своим людям схорониться на время в одной из глухих затерявшихся в степи деревушек.
Не надеявшиеся на прощение со стороны властей помощники его забили тревогу, соображая, как им поступить. Ближайший из них — любимец Пугачева Иван Творогов, давно замышлявший при случае выдать его властям, решил, что такой момент настал. Вечером он завел с атаманами серьезный разговор.
— Браты, дела наши — хуже некуда. Может, надоумите, как быть? — вкрадчиво начал он.
— Мы вот тоже сидим кумекаем, голову ломаем, — развел руками Железнов.
— И так ни до чего и не докумекались?
— Покамест нет. А ты чего предлагать?
Не успел Творогов рот раскрыть, как в разговор вступил пугачевский адъютант Чумаков:
— Так вот и сидим сложа руки, дожидаемся, кады нас схватят. Нет, чтобы бежать, покуда не поздно, по одному на Яик.
Полковник Федульев замахал на него руками:
— И не подумаю! Как же, поди, попробуй-ка нынче туды сунуться, вмиг скрутят да в острог.
Атаман Бурнов тоже был против возвращения на Яик.
— Надобно уговорить государя на Кубань бежать, а опосля — в Персию.
— Так он и сам навроде не прочь был туды податься.
— Не прочь-то не прочь… Да рази ж кто ведает, что нас в той стороне ждет. Со всех сторон обложили, супостаты.
Терпеливо дождавшись, когда стихнет спор, Иван Творогов опасливо оглянулся по сторонам и заговорил вполголоса:
— А таперича меня послу хайте, браты. Никуды мы с вами бежать не станем, потому как нет в том нужды. По моему разумению, надобно нам Емельку властям сдать…
Атаманы возбужденно загалдели:
— Так то ж измена!
— Товарища свово, стало быть, на плаху, а самому сухим из воды?!.. Вон ты чего удумал!
Иван Творогов струхнул и начал оправдываться:
— То не я, а Перфильев удумал. Он мне все уши прожужжал, мол, как обслабнет Емеля, хватайте его и в Яик к коменданту везите, а я тем временем прямиком к царице, за нас за всех хлопотать, благо, ему в Питере бывать доводилось… Сдается мне, что Афанасий наш так и сделал. Вроде со всеми через Волгу переправлялся… А кто его опосля видал?