— Спасибо, Шандрий. Ну, не стану больше отвлекать.
Выложила в спальне из рюкзака все, кроме монет и настоек. Снова под руку попалось кольцо-артефакт, рассеянно погладила холодный металл и тоже оставила, не стала выкладывать. Что ж, пойду поищу лекарскую. Попробую там предложить свои настойки, не продам, так хоть прорекламирую.
Вышла из лавки и поняла, что не знаю, в какую сторону идти. Про то, что нужно пересечь весь торговый квартал, а после ремесленный я поняла, но вот направо идти или налево не спросила. Закрыла глаза на секунду, доверяясь внутреннему чутью и пошла… налево. Сразу же поняла, что иду не туда, опять-таки по внутренним ощущениям, но ноги меня уже несли сами.
Шла, прислушиваясь к себе, долго. Успела сделать больше тысячи шагов, когда вдали заметила странную картину. Перед длинным трехэтажным домом довольно молодая мия, стоя на коленях, плакала и умоляла о чем-то лотра. При этом она вцепилась в край его одежды, не давая уйти.
— Отпустите немедленно, иначе я позову стражей! — лотр пытался высвободиться и одновременно с тем поднять мию с земли. Та же, с совершенно обезумевшим видом, трясла край длинного камзола лотра и выла на всю улицу. — Да невозможно ей помочь, поймите! Невозможно! Лучше второго ребенка из квартиры уберите, пока тоже не заразился! — тут лотр все же сумел выхватить край одежда, от резкого движения мия не удержалась и упала на землю лицом вперед.
Тяжело вздохнув, лотр помог ей подняться, но женщина сопротивлялась. Села на землю, закрыв глаза руками и горько рыдала. Лотр развел руками, покачал головой и пошел прочь.
— Простите, уважаемый, — остановила я его, благо двигался лотр как раз в мою сторону. — Простите, что беспокою, — еще раз извинилась, видя хмурое лицо собеседника, совершенно не расположенного к беседам с незнакомками. — Почему эта мия… девушка так плачет?
— А вам-то какое дело? — дернул щекой доведенный до предела лотр. — Шли бы вы, да не вмешивались!
— И все же, — настаивала я, не давая ему пройти.
— Раз так интересно — идите и спросите у нее сами! — огрызнулся лотр, окинув меня презрительным взглядом, и торопливо ушел.
Мия все также сидела на земле и горько рыдала. Приблизилась к ней и тронула за плечо.
— Вставайте, — тихо позвала я, стараясь поднять мию с земли. — Расскажите мне, что у вас за горе.
— Дочка у нее вот-вот к Богам на поклон отправится, — из окна первого этажа высунулась дородная женщина. — Не троньте ее, заразна хворь та небось! Нечего заразу разносить! Слышь, Бранка, ступай в квартиру, да носа не кажи, покамест не преставится дочка-то! Да сына береги, прав диари Свонт.
Добрая советчица скрылась, захлопнув за собой деревянные створки.
— Возможно, я могу помочь вашей дочери, — тихо сообщила заплаканной мие. — Где она?
— Можете? — на меня с затаенной надеждой посмотрели красивые серые глаза.
— Сначала нужно на нее взглянуть, — ответила осторожно. — Я травница, многие хвори умею лечить.
По лицу мии ясно видела, что она не очень-то верит моим словам, но больше рассчитывать ей было не на кого, поэтому она тяжело поднялась с земли и повела меня внутрь. Мы поднялись на третий этаж, миновали притворенную дверь, за которой спрятался мальчик лет пяти. Женщина угрюмо шагала вглубь квартиры, а я за ней. В одной из комнат на узкой кровати лежала молоденькая мия лет двенадцати.
Довольно пухленькая, но щеки ее впали, кожа посерела и покрылась многочисленными черными язвами. Кожа девочки на ощупь оказалась сухой и горячей, волосы выглядели спутанными, будто болезная металась.
— Где я могу вымыть руки? — повернулась к хозяйке.
Она апатично указала на неприметную дверь неподалеку, а сама осталась у постели дочери. В крохотной банной вымыла тщательно руки и вернулась к больной. Судя по внешнему виду, у девочки какая-то болезнь, распространяемая вместе с током крови. Беглый осмотр позволил утверждать это со всей определенностью. Язвы покрывали равномерно все тело несчастной. С такой заразой я лично раньше не сталкивалась, зато во время обучения читала про похожее заболевание неодаренных. В Даорране давным-давно победили многие болезни, не просто научившись их лечить, а научившись предотвращать.
Одаренные лекари умеют подражать самым коварным болезням. Уже лет сто или даже больше в Даорране всем новорожденным младенцам прививают маленькую частичку страшных хворей. Все проходит под строгим контролем и присмотром. Младенцев при этом подпитывают энергетически. В итоге, сумев справиться с болезнью в самом начале жизни, после ребенок никогда уже не заражается этой заразой. Речь про неодаренных, конечно, потому что одаренные и так редко болеют, их организм сильнее, он способен справиться со многими хворями самостоятельно.
Так вот, передо мной, если не ошибаюсь, девочка, больная черной гартой. Гарта — микроорганизм, такой маленький, что увидеть его нельзя. Заразиться можно, съев мясо зараженного животного. И то только если его плохо приготовить. Такое мясо должно горчить. А лечится… нет, не помню, как лечится. К сожалению, не помню, поэтому придется экспериментировать.
Глава 24
Так, что я знаю о черной гарте? Передается с током крови, поражает весь организм. Так как источник — незаметный глазу микроорганизм, первым делом следует бороться с ним. В Даорране с инородными, вызывающими тяжелое состояние, с которым лотр не в состоянии справиться сам, возбудителями болезней борются при помощи вещества, подавляющего рост и развитие этих микроорганизмов. Нужное вещество выделяют из грибов-паразитов диишаре. Они растут на хвойных, смолянистых лапниорах, поражая дерево настолько сильно, что взрослое растение погибает за несколько лет. Диишаре попросту вытягивают из него все соки, все полезные вещества. И чем больше дерево старается компенсировать недостаток, забирая из почвы, из влаги, тем скорее наступает его гибель. Поэтому порошок диишаре ни в коем случае нельзя совмещать ни с какими маслами, тем более хвойными.
После гибели носителя диишаре очень быстро также погибает, лишь споры остаются в почве и могут быть перенесены на новое место ветром или на шкуре животных. На других растениях диишаре не живут. В исследовательских академиях их умеют прививать на другие деревья, но лишь на короткое время, например, для пересадки на новое место. Диишаре давно научились выращивать в контролируемых условиях, этот гриб одинаково как опасен, так и необходим.
По свойствам порошка диишаре я писала большую работу на третьем году обучения, поэтому даже умею сама выделять необходимое вещество из паразита. И, конечно, в моих запасах есть нужное средство. Полезла в рюкзак — к счастью, я не ошибаюсь, у меня нашлось немного такого порошка.
Но первым делом нужно вывести из организма больной как можно больше дряни, что она съела.
— Как давно она болеет? — повернулась к хозяйке.
— Третий день уже, — всхлипнула мия. — Поначалу не так плохо было, тошно все время, да и все, а после пятна эти пошли, да в забытьи девочка моя впала, — разрыдалась женщина.
— Мне нужна теплая вода, большой таз и уберите сына из комнаты.
Говорила намеренно грубовато, ласковый тон сейчас не к месту. Убитая горем мать от такого только еще больше плакать станет. Мия отчаянно затрясла головой, справляясь со слезами, выпихнула мальчика в другую комнату, и сама вышла. Но вскоре вернулась, неся объемный графин, пару стаканов и круглый таз.
— Вы хотите, чтобы дочь жила? — спросила строго, забирая графин. Мия выпучила глаза, губы ее задрожали, она только кивнула обреченно. — Значит делайте все в точности, как я скажу!
Достала из рюкзака сухую смесь трав, которые разбухают в желудке и тут же просятся наружу, соскребая со стенок кишечника все, что там есть, выводя естественным способом.
Но сначала дала девочке сильное рвотное средство и тут же насильно влила три стакана воды. Мия была на грани сознания, она совершенно не понимала, что происходит. Думаю, девочка и не запомнит того ужаса, что ей прямо сейчас предстоит пережить. Больную ожидаемо стало полоскать. Мы с ее матерью поддерживали голову девочки, чтобы не захлебнулась. Рвало ее черной пеной, что плохо, неправильно. Тогда снова заставила ее выпить три стакана теплой воды. Едва успела влить третий — девочку начало рвать. Но теперь, пусть и в самом конце, чернота и пена ушли, значит, можно чистить кишечник. Не самая приятная процедура, что уж там, но необходимая.