Отец снова протянул мне руку, пальцев было шесть, совершенно черные, опаловые ногти и такие же линии, перечерчивающие ладони, переплетающиеся между собой, двигающиеся, на глазах меняющиеся… Поняла, что все это время почти не дышала. Протянула свою руку и наши ладони встретились. В момент касания почувствовала мощнейший энергетический удар, такой сильный, что вокруг нас разошлась ярчайшая вспышка, а соединенные ладони продолжали светиться.
— Касания много значат не только для смертных, — выдал отец глубоким низким голосом, соединяя наши ладони еще крепче. — Я рад тебя видеть, плоть от плоти моей.
— Я… не знаю, что сказать, — призналась, глядя невероятному существу прямо в глаза, ощущая одновременно и холод и тепло от его касания.
— Ты должна сказать, что принимаешь меня и мою суть, — подсказал отец. — Что принимаешь мою кровь и мою силу.
— Я принимаю тебя и твою суть, — послушно повторила, почти не размыкая губ. — Принимаю твою кровь и твою силу. Готова следовать заветам великих Прародителей, — слова шли из самого сердца, я их не осмысливала, произносила то, что требовала моя душа.
— Услышано! — постановил отец, только сейчас отпуская мою ладонь.
— Зачем… почему сегодня? — запуталась в том, что хочу узнать, но отец, кажется, догадался.
— Любопытство, — пожал он плечами. — Ты попала в Эйргар, мир, что мы покинули много веков назад. Иногда мы наведываемся сюда, приглядываем за своими детьми. Теми самыми, с которыми ты и нянчишься сейчас.
— Диаракхорнами, — не вопрос, я и так знаю.
— Диаракхорнами, — подтвердил отец. — Что бы они тебе не рассказывали, ты не та Адали, что они ждали. Но твое общение с ними уже сыграло нужную роль. Не думал, что признаю это, но, возможно, диаракхорны достойны прощения.
— За что они так сильно наказаны?
— Ты знаешь, — кивнул отец. — Диаракхорны — все до единого наши дети, порождение нашей стихии, нашей энергии и сущности, самые родные и близкие и от того любой их проступок тяжелее вдвойне. Речь, конечно, не об этих диаракхорнах, среди них нет тех, кто был сослан. Это лишь их потомки.
— Дети не должны отвечать за грехи отцов…
— Дети всегда отвечают за грехи отцов, плоть от плоти моей! — громыхнул отец, заставив меня едва ли не подпрыгнуть. — Тебе не стоит бояться меня, дитя, — намного мягче заметил он. — Я доволен тем, что увидел. Ты становишься достойна моего имени, возможно, когда-то ты его получишь. Теперь же тебе стоит вернуться, тот смертный вот-вот прыгнет за тобой в пропасть.
— Что мне делать дальше? — выпалила, видя, что отец собирается уйти.
— Это лишь твой путь, плоть от плоти моей. Твой выбор, твоя дорога. Иногда… я потворствую своему любопытству и приглядываю за тобой, но помни, что выбор ты всегда делаешь сама.
— Мы еще увидимся? Ты расскажешь о себе? — до чего же не хотелось его отпускать! Не сейчас, не так скоро!
— Ты похожа на меня, дитя, — мягкая улыбка озарила лицо отца. Черты его поплыли, расплываясь, принимая образ лотра Архания, которого я считала отцом семь лет. — Все возможно, — сказал отец голосом, который семь лет говорил мне о своей любви, прежде чем вычеркнуть из жизни. — Никто не может знать, куда приведет нас выбранная дорога.
Сказав это, отец снова вернул свое лицо и просто исчез, расплылся в мареве тумана, растворился в воздухе. Тут же меня подхватил воздушный поток, мягко обволакивая, поднимая наверх, туда, где кричал и бился Рошар.
Эйшхераш смог меня почувствовать только тогда, когда воздушный поток опустил меня подле Рошара.
— Адали! — ворвался в голову донельзя взволнованный голос. — Великие Прародители, ты жива! Я тебя слышу!
— Лисанна! — схватил меня в охапку Рошар, а со стороны пещеры я заметила мчащегося Эрохана. — Боги, Лисанна, где ты была?
Подскочивший Эрохан не дал Рошару меня удерживать, вынуждая опуститься на землю и обнять уже его. Спустя несколько секунд поблизости опустился Рошар. А со стороны соседней скалы к нам мчался Рауторорк. Еще заметила не менее двух десятков диаракхорнов, летящих с разных сторон в нашу сторону.
— Лисанна, ты плачешь? — попытался сесть ближе Рошар, бесстрашно тесня Эрохана, взволнованно заглядывая в глаза.
— Все в порядке, — выдохнула, повернув лицо в сторону лотра. — Все в порядке. Просто… я впервые в жизни виделась с отцом.
Глава 38
— Великий Прародитель был здесь? — неверяще переспросил Эйшхераш.
Вокруг нас кружили несколько десяткой диаракхорнов, и я вдруг почувствовала связь с ними со всеми, будто легкая паутинка соединяла их, каждого из них, и меня. Тонкая бирюзовая нить, мерцая и поблескивая, то пропадала, то появлялась снова, но была отчетливо видна. Среди кружащих вокруг ящеров нашлись те, кто не прошел еще обмена энергией, их нити я тоже видела — серые, тусклые. Поманила одного молодого дракона, то и дело косящего на меня огромным рыжим глазом. Дракон без промедления устремился ко мне. Не приземлился — упал рядом. Пригнул шею и покорно ждал своей участи.
— Ты стала давить силой, Адали, — пояснил Эйшхераш. — Контролируй это. Лшэрв боится.
Молча сделала шаг в сторону молодого диаракхорна, тронула шипастую морду, коснулась горячего носа. Дракон робко высунул обжигающий раздвоенный язык, не смея коснуться первым. Этот момент — первые секунды после обмена, самые любимые, ради них я прихожу в стаю, ради них касаюсь драконов. Момент, когда взгляд ящеров меняется, зрачки будто становятся шире, в них появляется понимание, осознанность.
— Адали, — услышала я еще один голос.
— Отец признал, вы можете получить прощение, — повернулась к Эйшхерашу, но сказала вслух, так, чтобы все услышали. — Я не та Адали, что вы ждали, — решила честно признаться. — Но изменения есть, вы и сами это видите. И я вижу. И отец видит тоже.
— Ты — наша Адали, — прозвучал хор голосов, едва не оглушивший меня. Все диаракхорны, бывшие поблизости, так или иначе склонили головы. Даже те, кто был в полете выразили свое уважение.
Поймала обращенный на меня взгляд Рошара. Лотр смотрел на меня с каким-то новым выражением во взгляде. Только благоговения еще и от него мне и не хватало! — успела испугаться я, подходя к мужчине.
— Ты — дочь Бога, — хрипло выдохнул Рошар, стоило мне приблизиться.
— И вчера ею была, — ответила с максимальной легкостью в голосе. — И в тот день, когда ты увез меня из Аорши… Брось, Рошар, тебе этот взгляд не идет! Пора возвращаться. Все эти мешки нужно взять с собой, — кивнула на собранные травы, коренья и прочее. — Рошар, ну отомри уже! — легко стукнула лотра в плечо, а потом поднялась на цыпочки и мимолетно чмокнула его в щеку. — Рошар, ты мне нужен, — взяла лотра за руку. — Твой совет и дружеское участие. Твоя помощь и поддержка. Не благоговение и почитание, нет.
— Теперь я точно не могу ни на что рассчитывать, — коснулся пальцами щеки лотр, в том месте, где секунду назад были мои губы.
— Рошар, ты мой друг, и я очень дорожу этим.
— Да, — кивнул лотр, взгляд которого медленно менялся. Тускнел. — Да.
Обговорила с Эйшхерашом организационные вопросы насчет лагеря сборщиков, потискала напоследок Эрохана, который уже не так болезненно воспринял мой уход, дракончик жался к Эйшхерашу, проводившему все свое время с ним. Рошар подтянул все мешки в одну кучу. Оглядела собранное богатство, примеряясь. Взяла Рошаоа за руку, встав в центре собранных мешков, выпустила крылья, ставшие вдруг тяжелее. Даже сама засмотрелась. Крылья стали больше, а цвет изменился, став более насыщенным, голубых молний пробегало больше. Улыбнулась, махнув ими раз, другой.