- Дети мои, кхм, что-то я волнуюсь, - Люциус промокнул легкую испарину со лба.
- Не бойся, папа, нам тоже нелегко, но постарайся не сильно волноваться, я совсем не хочу создавать из тебя умертвие, - проговорил я, намекая на то, что кто-то может и разрыв сердца заработать.
Вообще, с моим появлением в этом мире, Лорд Малфой стал совсем чувствительным. Нет, для других он все та же слизеринская сволочь, но для нас с изгнанием Нарциссы он стал, хм, Мапулечкой*. Все для нас и ради нас. Похоже, у отца есть какая-то душевная травма, раз он такой. Или просто он от природы добрый?
Но важно не это, а то, что сзади меня и Драко стоял дед Невилла и, вот честно, УМИЛЯЛСЯ! Моя психика. Моя бедная-бедная головушка и без того стукнутая. Хорошо, что Драко еще не может чувствовать эмоции таких «зверей» как живые мертвецы, к которым относят и вампиров, но это я скоро исправлю. Главное, чтобы за тот ритуал, что я собираюсь провести над своим собственным братом, мне не досталось от Высшего, ибо для него кровные узы - это все.
- Пап, - обратил я внимание отца, который, похоже, собирался немного попускать скупых мужских слез, - прошу, не забудь оформить на меня поместье Мраксов как на «последнего их преемника».
Вот чем можно вернуть отца на землю, так это бухгалтерией и экономикой. Он просто экономист от Бога и делом своим горит.
- Конечно, сын, я хорошо помню все твои просьбы, - передо мною снова стоял Лорд Малфой, а не папочка. Вот так-то лучше. Теперь, я уверен, что нам в след платочком не помашут. Мне умиленного Высшего хватает.
Драко, не удержавшись, обнял отца, и мы отошли к вампирам. Вспышка, и нас уже нет. Теперь мы находились на лугу с низкой травой, а над нами возвышался не маленький замок, а где-то половина Хогвартса. Куда ему такой?
- Раньше замок был моим гнездом. Здесь жили и мои «птенцы», но с годами, я создавал их все меньше, а старые уходили. Теперь вас можно считать моими птенцами, - «старик» перевел взгляд со своего дома на нашу троицу и улыбнулся, - конечно, если не учитывать, что один из вас - мой прямой потомок.
- И все же, как вас зовут? Вы так и не упомянули своего имени, - не выдержал любопытный Драко.
- Я не говорил, так как не был уверен в завтрашнем дне, а сейчас…Меня зовут Улфр, это древнесаксонское имя. В те времена я был еще юнцом, - похоже «старичок» начал уплывать в неведомые дали своего прошлого, но быстро взял себя в руки, - так вот, вам хватит и этого имени.
- Но как мы можем к вам обращаться по имени? Это не по этикету! – взвился брат, в ком взыграло воспитание аристократов.
- Если тебя так не устраивает, подбери мне слово, которым будешь меня звать.
Я посмотрел на него и хмыкнул: он сам предложил.
- Старик, - сказал я и невинно похлопал глазками, в купе с моей внешностью должно выйти убойно.
Высший посмотрел на меня как на…птенца.
- Пусть будет так.
Кажется, я забыл о его возрасте. Что же, мое почтение старшим. Эта кличка единственное, что я себе позволю по отношению к нему. И то постараюсь звать по имени.
***
Я думал, что он, имея опыт веков, окажется тем самым спокойным мудрецом, коим показался мне на поляне, но все оказалось не так. Это - старый мудрец в смеси с подростковой мстительностью. Он мстит мне за «Старика»! Я это точно знаю! Иначе, зачем Драко и Невиллу он дает в два раза меньше объем задания, чем мне. Заклинания? Драко и Невилл по сто заклинаний среднего класса, я по двести. И так во всем. А ведь здесь нам приходится БЕГАТЬ. С моим, так и не восстановившимся организмом, пробежки стали адом. Еще и занятия по управлению даром. Нет, он не издевался, вполне хорошо объяснял, но вот только меня не покидало чувство, что я - неразумный птенец, который стремится вылететь из родительского гнезда. Может, я чего не понимаю, но у меня создалось впечатление, что он во мне видит кого-то и стремится помочь, но при этом злобно и по-слизерински издевается. Или по-хаффлпаффски помогает? На грани со странностью?
Важно другое: я начинал чувствовать какую-то странность в нем, Невилле, Драко и мне. И если во мне и Драко разница была в величине Чего-то, то в Невилле и Улфре, это Что-то было качественно другое и разница между ними была величиной в пропасть. Я хотел понять, что Это.
Комментарий к Часть 17
Мапулечка – мужчина или женщина, воспитывающий-ая ребенка/детей один, по собственной воле или из-за сложившихся обстоятельств(смерть супруга, развод и т.д). Есть даже клубы Мапулечек.
========== Часть 18 ==========
Прошло полгода с момента начала ученичества. Замок был тих, ни один звук не нарушал его спокойствия. Шорох!
- Я, кажется, уже говорил тебе, Салазар, что люблю тишину. Так почему ты так топаешь?
Я удрученно вздохнул. Сколько бы я ни старался ходить бесшумно, мне это не давалось. Нет, по сравнению с многими я был просто мастером скрытной ходьбы, но по сравнению с Невиллом или Драко… Как же мне было стыдно перед учителем! Собственно, мне на все это было плевать, но неприятный осадок оставался, и это раздражало. Учитель все это видел и старался на этом сыграть, заставляя меня работать над собой с удвоенной силой.
- Ты снова недоволен моими замечаниями, хотя все дело в тебе.
- Я знаю, старик, - я мысленно отругал себя за такое обращение и продолжил, - но поделать ничего не могу.
- Можешь, но не хочешь.
Он снова это сказал. Такие разговоры стали чем-то вроде традиции: я «топаю», он отчитывает и тычет меня носом в мои промахи. Живя с ним, я стал почти таким же, каким пришел в этот мир: помешанным на этикете и любящим тишину. Собственно, не я один таким стал. Драко и Невилл тоже стали воплощением аристократичности и спокойствия. Глядя на них, нельзя было сказать, что им еще тринадцать. Их манерам позавидовали бы многие знатные отпрыски магического мира, а всего-то нужно было оказаться в доме древнего вампира, не терпящего лишнего шума и веселья. Нет, он не был «замороженной селедкой», но и счастливого визга не любил.
- Возможно, вы правы, и мне стоит заняться усовершенствованием себя. Прошу меня извинить.
- Стой, - я замер как громом пораженный, такое было в первый раз, - тебе не стоит сейчас напрягаться еще больше. Лучше сходи и отдохни. Можешь покинуть мой замок на несколько дней, проведать отца и друзей.
- Простите, но ведь мы не можем покидать замок…
- Я знаю, но сейчас от тебя не будет никакого толку. Ты напряжен и подавлен, а это нехорошо скажется на твоей успеваемости.
- Тогда разрешите откланяться, - я совершил поклон всем корпусом, что значило полное признание собеседника как вышестоящего в иерархии.
Выйдя из комнаты как можно бесшумнее, я облокотился об дверь. Вот не рад я совсем этой отлучке. Силы мои возросли, и теперь мне тяжело их контролировать. Если рядом не будет такого, кто сможет контролировать мои силы, то эти несколько дней станут для меня адом.
Со вздохом я отлепился от двери и побрел в свою комнату. Нужно взять пару вещей и амулет, сдерживающий мою энергию.
***
Улфр сидел в кресле напротив камина и потягивал сладко-кислый нектар из яблок. Ученик наконец-то ушел в сторону покоев. От острого слуха высшего вампира не укрылся вздох. Да, ученик, похоже, полностью осознавал всю тяжесть предстоящих дней, но это было необходимо. Если Салазар не может совершенствоваться в таких условиях, то стоит дать ему почувствовать всю степень тягости его дара. «Только прочувствовав свою роль до конца, можно ее достойно сыграть»,- а именно ролью и является вся жизнь некроманта.
Глядя на своего ученика, Улфр вспоминал себя: маленького несмышленого птенца, в котором вдруг раскрылся дар некромантии. Но, если у Салазара был только один дар, то у Высшего был еще один дар, который усугубил положение – провидение. Первые дни было невозможно избавиться от образов душ и их прошлого, но благодаря своему создателю он справился. Через годы его дар стал подчиняться ему. Но случилось несчастье, и его учитель был убит. Вот тогда молодой Улфр познал весь ужас своего дара. Его создатель стал приходить к нему и пытаться учить дальше, но этим только усугублял положение. С каждым появлением души учителя, Улфр становился все агрессивнее и безумнее, пока просто не сорвался. Тогда погибла небольшая деревенька, где жили в основном молодые люди. Сам того не понимая, выпивая досуха каждого, он наполнял их своей энергией, из-за чего те становились его птенцами. Так он понял, что ему нужен покой и отделение от людей и их душ. Забрав своих птенцов, он купил древний замок, наведя там порядок, стал жить, но из-за шума, производимого своими вампирами, снова стал раздражаться. С того времени он и стал требовать от всех бесшумного перемещения.