Оскар Уайльд
•
Саломея
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Ирод Антиппа, тетрарх[1] Иудеи.
Иоканаан, пророк.
Молодой сириец, начальник отряда телохранителей.
Тигеллин, молодой римлянин.
Каппадокиец.
Нубиец.
Первый солдат.
Второй солдат.
Паж Иродиады.
Иудеи, назаретяне и пр.
Раб.
Нааман, палач.
Иродиада, жена тетрарха.
Саломея, дочь Иродиады.
Рабыни Саломеи.
♣
Другу моему Пьеру Луису.
Обширная терраса во дворце Ирода, к которой примыкает пиршественная зала. Солдаты стоят, облокотившись на балкон. Направо огромная лестница. Налево, в глубине, старый водоем, с краями из зеленой бронзы. Свет луны.
Молодой сириец. Как красива царевна Саломея сегодня вечером!
Паж Иродиады. Посмотри на луну. Странный вид у луны. Она как женщина, встающая из могилы. Она похожа на мертвую женщину. Можно подумать — она ищет мертвых.
Молодой сириец. Очень странный вид у нее. Она похожа на маленькую царевну в желтом покрывале, ноги которой из серебра. Она похожа на царевну, у которой ноги, как две белые голубки. Можно подумать — она танцует.
Паж Иродиады. Она как мертвая женщина. Она медленно движется.
Шум в пиршественной зале.
Первый солдат. Какой шум! Что за дикие звери ревут там?
Второй солдат. Иудеи. Они всегда так. Спорят о своей вере.
Первый солдат. Почему они спорят о своей вере?
Второй солдат. Не знаю. Они всегда так. Фарисеи[2] утверждают, например, что есть ангелы, а саддукеи говорят, что ангелов не существует.
Первый солдат. Я нахожу, что смешно спорить о таких вещах.
Молодой сириец. Как красива царевна Саломея сегодня вечером!
Паж Иродиады. Ты постоянно смотришь на нее. Ты слишком много смотришь на нее. Не надо так смотреть на людей. Может случиться несчастье.
Молодой сириец. Она очень красива сегодня вечером.
Первый солдат. У тетрарха мрачный вид.
Второй солдат. Да, у него мрачный вид.
Первый солдат. Он смотрит на что-то.
Второй солдат. Он смотрит на кого-то.
Первый солдат. На кого он смотрит?
Второй солдат. Я не знаю.
Молодой сириец. Как царевна бледна! Я никогда не видел, чтобы она была так бледна. Она похожа на отражение белой розы в серебряном зеркале.
Паж Иродиады. Не надо смотреть на нее. Ты слишком много смотришь на нее!
Первый солдат. Иродиада наполнила кубок тетрарха.
Каппадокиец. Это царица Иродиада, та вон, в черном уборе, усеянном жемчугом, и у которой волосы напудрены голубым?
Первый солдат. Да, это Иродиада. Супруга тетрарха.
Второй солдат. Тетрарх очень любит вино, У него есть три сорта вин. Одно с острова Самофракии, пурпурное, как мантия цезаря.
Каппадокиец. Я никогда не видел цезаря.
Второй солдат. Другое с острова Кипра, оно желтое, как золото.
Каппадокиец. Я очень люблю золото.
Второй солдат. И третье вино — сицилийское. Это вино — красное, как кровь.
Нубиец. Боги моей страны очень любят кровь. В год два раза мы приносим им в жертву юношей и девушек: пятьдесят юношей и сто девушек. Но, должно быть, мы все недостаточно даем им, потому что они очень суровы к нам.
Каппадокиец. В моей стране нет больше богов, их выгнали римляне. Некоторые говорят, что они бежали в горы, но я этому не верю. Я три ночи провел в горах и искал их всюду. Я их не нашел. Наконец я стал их звать по именам, но они не появились. Я думаю, они умерли.
Первый солдат. Иудеи молятся Богу, которого нельзя видеть.
Каппадокиец. Я не могу понять этого.
Первый солдат. Словом они верят только в то, чего нельзя видеть.
Каппадокиец. Мне это кажется очень смешным.
Голос Иоканаана. За мною придет другой, кто сильнее меня. Я не достоин развязать ремни сандалий Его. Когда Он придет, пустыня возликует. Она расцветет, как лилия. Глаза слепых увидят свет, и уши глухих раскроются. Вновь рожденный положит руку на логовище драконов и поведет львов за гриву их.
Второй солдат. Заставь его замолчать. Он всегда говорит вздор.
Первый солдат. Ну нет, это святой человек. И очень кроткий. Я каждый день ношу ему пищу. Он меня всегда благодарит.
Каппадокиец. Кто он такой?
Первый солдат. Он пророк.
Каппадокиец. Как его зовут?
Первый солдат. Иоканаан.
Каппадокиец. Откуда он?
Первый солдат. Из пустыни, где он питался акридами и диким медом. На нем было платье из верблюжьей шерсти, а на чреслах кожаный пояс. Он был очень дикий на вид. Большая толпа следовала за ним. У него были даже ученики.
Каппадокиец. А что он говорит?
Первый солдат. Мы этого никогда не знаем. Иногда он говорит ужасные вещи, но понять его невозможно.
Каппадокиец. Можно его увидеть?
Первый солдат. Нет. Тетрарх не позволяет.
Молодой сириец. Царевна спрятала лицо свое за веер! Ее маленькие белые руки движутся, как голубки, что улетают к своей голубятне. Они похожи на белых бабочек. Они совсем, как белые бабочки.
Паж Иродиады. Но что тебе до этого? Зачем ты смотришь на нее? Не надо так смотреть на нее. Может случиться несчастье.
Каппадокиец(указывая на водоем). Какая странная тюрьма!
Второй солдат. Это старый водоем.
Каппадокиец. Старый водоем! Там должно быть очень нездорово.
Второй солдат. Нет. Брат тетрарха, например, его старший брат, первый муж царицы Иродиады, был заключен там целых двенадцать лет. И не умер. Его под конец пришлось задушить.
Каппадокиец. Задушить? Кто же осмелился это сделать?
Второй солдат(указывая на палача, большого негра). Вон тот, Нааман.
Каппадокиец. Он не побоялся?
Второй солдат. Нет. Тетрарх послал ему перстень.
Каппадокиец. Какой перстень?
Второй солдат. Перстень смерти. Так что он не боялся.
Каппадокиец. Все же ужасно задушить царя.
Первый солдат. Почему? У царей такая же шея, как у других людей.
Каппадокиец. Мне кажется, что это ужасно.
Молодой сириец. Царевна встает! Она выходит из-за стола! У нее очень скучающий вид. А! Она идет сюда. Да, она идет к нам. Как она бледна! Я никогда не видел, чтобы она была так бледна.
Паж Иродиады. Не смотри на нее. Я прошу тебя, не смотри на нее.
Молодой сириец. Она, как голубка, которая заблудилась… Она, как нарцисс, колеблемый ветром… Она похожа на серебряный цветок.
Входит Саломея.
Саломея. Я не останусь там. Я не могу там оставаться. Что он все смотрит на меня, тетрарх, своими глазами крота из-под дрожащих век? Странно, что муж моей матери так на меня смотрит. Я не знаю, что это значит… Впрочем, нет, я это знаю.
Молодой сириец. Ты покинула пир, царевна?
Саломея. Какой свежий воздух здесь! Наконец здесь можно дышать! Там внутри — иудеи из Иерусалима, которые рвут друг друга на части из-за своих глупых обрядов, и варвары, которые пьют, не переставая, и льют вино на пол, на плиты, и греки из Смирны со своими накрашенными глазами, нарумяненными щеками, с завитыми колечками волосами, и египтяне, молчаливые, хитрые, с ногтями из зеленчака, в коричневых плащах, и римляне, грубые, тяжеловесные, ругающиеся. Ах, как я ненавижу римлян! Самые последние люди, а изображают из себя знатных господ.
1
2