– З… здравствуйте, — слегка зажмурясь, оторопело поздоровался Васик, — а вы к кому?
– К тебе, Василий, — проговорила женщина голосом усталым и потухшим. — Здравствуй.
– Проходите, — сказала Нина, делая шаг к Васику и легонько подталкивая его в сторону, чтобы освободить проход гостье. — Проходите, я сейчас подогрею чай, мы как раз собирались завтракать.
Нина проговорила последнюю фразу, обращаясь больше к Васику. Он кивнул, а она еще раз глянула на нежданную гостью и удалилась в кухню, как-то странно глянула — оценивающе, что ли.
Впрочем, и Васик не сводил глаз с красавицы. Во-первых, наверное, потому что она была действительно хороша собой, хороша той особенной зрелой красотой, которая обычно свойственна женщинам, в юности ничем особым в своей внешности не выделявшимся.
Женщина явно знала Васика, а вот он ее никак припомнить не мог. И спросить не решался.
– Не узнал? — заметив замешательство на его лице, спросила женщина.
– Честно говоря, нет, — признался Васик, — что странно, — поспешил он сгладить неловкость. — Если бы я такую красивую женщину хоть раз увидел, точно бы запомнил…
Произнеся эти слова, Васик невольно оглянулся на дверь, за которой скрылась Нина. Женщина усмехнулась. Как-то странно усмехалась — уголком рта, чуть приоткрыв влажный рот и едва обнажив белейшие зубы. Как-то странно и вместе с тем безумно привлекательно усмехалась.
– Меня Катей зовут, — представилась она, — а фамилия моя Морозова. Помнишь, Васик, город Сочи, гостиницу «Лазурный берег»…
Васик внимательней вгляделся в лицо гостьи и вдруг тихо охнул.
– Катя… — прошептал он, — так это ты? Господи, никогда бы не узнал, если бы сама не сказала! Ты стала такая… такая… У меня прямо слов не хватает. А ведь столько лет прошло с тех пор, как мы с тобой… — Не договорив, он внезапно смешался и снова оглянулся на кухонную дверь.
– Шесть лет, — спокойно и устало проговорила женщина, — шесть лет.
– Ты… изменилась, — не зная, о чем говорить, как-то глупо произнес Васик. Катя снова усмехнулась уголком рта.
– А… А что же ты мне не звонила все эти годы? — Васик заговорил тише, поминутно оглядываясь на дверь кухни, за которой Нина нарочито громко звенела чайной посудой, словно пытаясь показать, что ни капельки не беспокоится и не ревнует — просто давняя знакомая зашла, что в этом такого. Как раз чай вскипел — можно и чаем гостью напоить. — Что же ты мне не звонила? — блуждая глазами по стенам, между тем продолжал Васик. — Ты ведь в Москве живешь? Ага, я помню… А мы условились, как только в Москву вернемся, тут же созвониться. Ты на две недели раньше меня уезжала. Почему же ты…
– Перестань, — негромко оборвала его Катя, и Васик тут же смолк. — Ты же мне телефон дал не свой, а какой-то химчистки на окраине города.
– Ну, правильно, ну, я помню… — смотря упорно в пол и дергая себя за спадающие на глаза пряди волос, бормотал Васик. — Я же тогда просто пошутить хотел, а потом… потом собирался тебе мой настоящий телефон дать… Ну и не получилось… Ты уж прости, — выдохнул он наконец и замолчал.
– Да я и не сержусь, — проговорила женщина.
Дверь в кухню распахнулась.
– Ну что же вы? — звонко крикнула от плиты Нина. — Чай давно уже на столе. Через несколько минут будут оладушки. Проходите! Васик, что там с тобой? Приглашай гостью…
– Оладушки, — робко пробормотал Васик, поднимая глаза на Катю, — они того… вкусные. Нина очень хорошо печет, — зачем-то добавил он.
– Значит, повезло тебе с женой, — расстегивая и снимая плащ, заметила Катя.
Васик с запоздалой прытью ринулся помогать. Он принял плащ из ее рук и повесил в шкаф, предварительно тщательно стряхнув с рукава почти невидимую приставшую пылинку. Покончив с плащом, он неуклюже рухнул на колени и сунулся было развязывать шнурки на сапожках женщины.
– С ума сошел? — усмехнулась гостья. — А если жена войдет?
– Она… она не жена, — проговорил Васик, поднимаясь на ноги и вытирая пот с совершенно пунцового лица. — Пока не жена.
– Тем лучше для нее, — непонятно высказалась гостья и отодвинула в сторону сапожки.
Васик пригладил волосы и безмолвно — жестом — пригласил гостью на кухню.
Рассевшись за столом, все трое некоторое время молчали. Нина, занимавшаяся у плиты приготовлением оладушек, несколько раз оборачивалась и удивленно смотрела на Васика, а тот каждый раз опускал глаза. Катя, попросив разрешение, закурила.
Через несколько минут Нина поставила на стол тарелку с оладьями и сняла фартук, оказавшись в строгом деловом костюме.
– Вы тут беседуйте, — сказала она Васику и обратилась к Кате:
– Попробуйте оладушек. Все говорят, что они хорошо получаются у меня.
– А ты куда? — не смотря на Нину, спросил Васик.
– На работу, — ответила она, — сегодня же пятница, а выходной — суббота — только завтра. Забыл?
Васик мотнул головой.
– Проводишь меня?
Васик покорно поднялся.
– Мне возвращаться? — негромко поинтересовалась Нина, одеваясь в прихожей перед зеркалом — Она видела выражение лица стоящего за ее спиной Васика в зеркале.
– То есть? — не понял Васик.
– Мне возвращаться? — повторила вопрос Нина. — Или пока пожить где-нибудь в другом месте? До тех пор, пока ты разберешься со старыми связями?
– С чего ты взяла, что она… что Катя — это… связь? — промямлил Васик, потирая лоб.
– Я что — слепая?
– Возвращайся, конечно, — почему-то шепотом проговорил Васик, — ты же здесь живешь… Со мной. А она… Я не знаю, зачем она пришла, но… Мы просто попьем чаю, а потом я к отцу съезжу, он просил меня приехать… Что-то с какими-то бумагами у него непорядок, нужен мой паспорт.
– Паспорт какой-то… — глухо произнесла Нина, — с каких пор твоему отцу понадобились твои документы?
– Долго объяснять, — Васик оглянулся на дверь кухни.
Заметив это, Нина сжала губы и дернула на себя ручку двери, забыв отпереть замок.
– Ну, чего ты? — простонал Васик. — Я потом тебе объясню, зачем отцу мой паспорт. Я же все-таки его сын. Он мне доверять может? Ну и… всякие операции с моими документами будет проворачивать, чтобы от налогов больших откосить — обычное дело. Сейчас ведь предпринимателей знаешь как душат? Вот… А подробности я тебе потом объясню, Нин…
– Как хочешь, — отпирая наконец замок, проговорила Нина. — Я ведь знала, что все так и выйдет.
– Да как — так?! — воскликнул Васик несколько громче, чем требовалось.
Нина уже открыла дверь и говорила теперь, одной ногой переступив порог.
– Тебе, Васик, нужна девушка твоего же круга, — сказала она, — а я… Кто я такая? Будущего у меня нет. Прошлое… ты сам лучше меня знаешь, кем я была в прошлом. Кстати, не в таком далеком прошлом.
– Перестань! — внезапно охрипшим голосом сказал Васик. — Договорились же, что вспоминать не будем… о том, что было, а теперь ты первая начинаешь.
– Ничего я не начинаю, — устало проговорила Нина и шагнула за порог, закрывая за собой дверь.
Васик еще какое-то время постоял перед дверью, сжимая и разжимая кулаки — до тех пор, пока не вспомнил, что на кухне его ждет Катя. Он чертыхнулся и, круто повернувшись, протопал к кухне.
– Ну? — осведомился он, усаживаясь за стол напротив Кати. — Зачем ты пришла?
– С женой поругался? — поинтересовалась Катя. — Кстати, ты нас не познакомил.
– Ее зовут Нина, — проговорил Васик и отодвинул от себя чашку, да так резко, что горячий чай плеснул на стол. — А знакомить вас я и не собирался.
– Почему?
– А потому что незачем. Катя усмехнулась и с сомнением, как показалось Васику, склонила красивую голову.
– Так я спрашиваю, — заметно повысил голос Васик, — зачем ты пришла?
– Нина оладушек напекла, — спокойно проговорила Катя, — поешь, успокойся…
– Хватит! — заорал вдруг Васик, вскакивая со стула. — Чего приперлась, спрашиваю? Чтобы с Ниной меня рассорить? Откуда мой адрес узнала? Я за эти шесть лет сто раз переезжал с места на место… Чего тебе надо? Ну и что с того, что я когда-то там с тобой покувыркался на морском пляже? Был роман и все. А почему не позвонил, ты прекрасно понимаешь. На море, на курорте — одно дело, а в городе — совсем другое. И вообще — не помню я, что там у нас с тобой что-то было… Слишком много времени прошло!