Я промолчала. Если Витя считает, что я начиталась желтой прессы, то пусть так и дальше считает. Хотя я эту самую желтую прессу, признаться, уже с год в руки не беру. Не объяснять же мне Вите, что не только точно знаю о существовании черного колдовства, но не раз сама сталкивалась с представителями подобного рода потусторонних искусств.
А Степаниду эту все-таки разгадать надо. Судя по Витиным рассказам, из которых вполне можно почерпнуть необходимую информацию о ней, не такая уж она и безобидная, шутница эта, первая жена моего Вити.
– И все-таки, — осторожно проговорила я, — как ты сам считаешь, Витя, в Степаниде и впрямь присутствовало что-то потустороннее, или это все ловкие фокусы, которые можно, в принципе, объяснить с научной точки зрения?
Витя надолго задумался.
– Да черт его знает, — ответил он наконец, — вообще-то, что-то такое… необычное в Степке было. И знаешь… меня это очень раздражало. Всегда ведь бесит то, чего не понимаешь, правильно?
– Н-ну… не всегда. Хотя — да, наверное. Да-да, Витя, ты абсолютно прав.
"Н-да, правильно я поступила, что не призналась любимому в своих паранормальных способностях, — подумала я. — Он, оказывается, из тех людей, которых бесит все неведомое и непонятное. Это плохо вообще-то… Но ведь он — бизнесмен, человек трезвый и рациональный. И… и — что немаловажно — я его люблю. И он меня любит. Так что, я думаю, пока мне не стоит открывать ему глаза на то, чем я отличаюсь от других людей. Посмотрим, как у нас дальше сложатся отношения. Все-таки, наверное, не зря говорят люди — стерпится, слюбится"…
– Вообще-то… — неохотно проговорил вдруг Витя, — я чувствовал в ней силу. Только не хотел в этом признаваться ей, а тем более себе. В жизни ведь, как в бизнесе: только признайся, что ты слабее, и тебя немедленно сожрут. Так ведь?
Он посмотрел на меня и, видимо, что-то такое разглядел в моих глазах, потому что сразу рассмеялся и обнял меня за плечи.
– Что ты вдруг погрустнела? — прошептал он мне на ухо. — Глупости болтаю, да? Глупости, конечно. Ты меня не слушай, пожалуйста. Тут за день так навертишься, что в голову всякая ерунда лезет, сил никаких нет.
Он вдруг осекся, как будто в голову ему пришла очень важная мысль, отодвинулся и снова посмотрел мне в глаза — очень-очень проницательно.
– Слушай, — проговорил он, — так ты этот разговор о Степаниде завела из-за своих еженощных кошмаров, да?
– Если честно, то да, — призналась я.
– Вот так здорово! — захохотал Витя. — Так значит, ты думаешь, это Степка на тебя ужасные сны насылает, чтобы отвадить от меня? Типа — из ревности, да?
Он вдруг перестал смеяться и посерьезнел.
– Вообще-то она злопамятная была, Степка, — задумчиво проговорил он. — И какое-то… странное удовольствие находила в пакостях своих… Так что вполне может быть. Только…
Не договорив, Витя поднялся на ноги и потянулся.
– А чего зря лясы точить? — весело подмигнул он мне. — Вот сейчас поедем к Степке и сами все узнаем. Из первых рук, как говорится. Если правда все то, что ты думаешь, то я на нее, паскуду, таких ребят напущу, что она и думать про свои гадости забудет. Собирайся, поехали!
– Куда? — притворно ужаснулась я. — Ночь на дворе. То есть — уже поздно, чтобы ехать к кому бы то ни было в гости. Тем более с такой целью.
– А мы не в гости, — усмехнулся Витя. — До меня недавно слухи дошли, что Степка арендовала маленький подвальчик на окраине и сделала там… что-то вроде гадального салона. Ну, знаешь, как это все выглядит — везде затемнение, таинственные картины, черепа, черные шали по стенам висят и за круглым столом загадочная женщина в демоническом макияже. Гадание на картах, на… чем угодно. Поехали, ведь правда, интересно?
– Поздно, — напомнила я. — Смотри времени сколько!
– Подобные заведения по ночам только и работают, — сказал Витя. — Поехали, проветримся, а? Завтра все равно суббота, выходной. А если выяснится, что не Степка это тебе поганит, то… Попросим ее с тебя сглаз снять или как это там называется… По старой дружбе со скидкой выйдет.
Видно, Витя всерьез заболел этой идеей. Ехать куда-то на ночь глядя, чтобы развлечься, а заодно попытаться решить серьезную проблему. Приятное с полезным совместить, как говорится. Нет, все-таки он прирожденный бизнесмен — работать, так работать, а уж развлекаться, так развлекаться.
– Не знаю, — сказала я, вздохнув, — мне что-то боязно, Витя. А вдруг она мне еще хуже сделает? Ты ведь сам говорил, что Степанида злопамятная.
Витя задумался на минуту, но только на минуту.
– Вряд ли, — проговорил он. — Я тебе не говорил, что она еще и деньги любит? Так вот, если ей хорошо заплатить, то она из кожи вон вылезет, чтобы угодить.
– Да, — заметила я, — хорошенькую ты мне картинку нарисовал! Тебя послушать, так у тебя не жена была, а самая настоящая змея.
– Так оно и было, — неожиданно ответил Витя, — только я поздно это понял. Ну, если хочешь, не поедем. Ты сама-то — как?
– Поехали, — решила я, — все лучше, чем ложиться спать и думать только о том, проснусь или умру во сне от разрыва сердца.
– Ты мне эти шуточки брось, — погрозил мне пальцем Витя. — Никакого разрыва сердца. От гадких снов еще никто не умирал. Просто это нервы.
– Нервы, — сказала я и вспомнила страшную черную дыру, куда меня с неудержимой силой каждую ночь тянула паутина. — Да, нервы, наверное.
Через пару часов красный джип Вити домчал нас на самую окраину Москвы. Я даже и не знала, что в черте большого города, столицы России, могут уживаться сплошь освещенные огнями гигантские строения с зеркальными стенами и такие вот уродливые коробки совершенно одинаковых домов, похожие на многоэтажные бараки.
У одного из таких домов мы остановились.
– Видишь? — показал мне Витя на ближайший подъезд.
Я посмотрела туда и увидела выстроившиеся у подъезда в ряд несколько дорогих автомобилей иностранного производства.
– Неплохо, — усмехнулся Витя.
– Ты о чем?
– Неплохо, говорю, идет бизнес у Степки, — пояснил Витя, — судя по степени прикинутости клиентов.
Я ощутила легкий укол ревности.
– Странно все-таки, что вы развелись со Степанидой, — глядя в сторону, сказала я.
– Почему это? — удивился Витя.
– Сейчас бы вам легко удалось найти общий язык, — проговорила я, — вы оба понимаете толк в бизнесе.
– Разве это главное в человеческих отношениях? — нахмурился Витя. — Работа есть работа, и личные отношения — это личные отношения. Их ни в коем случае путать нельзя, по-моему. Вон у моего шефа когда-то жена заместителем работала — его же замещала. И как-то они не сошлись во мнениях по одному вопросу, незначительному, кстати говоря, вопросишку. Так вот жена на шефа так по этому поводу обиделась, что перестала с ним разговаривать. Общалась через секретаршу. Дальше — больше, дома спать в другую комнату уходила, ну и… через некоторое время развелись. Правда, не только из-за этого. У них еще много чего друг против друга накопилось… Да, так о чем это я говорил?
– О том, что мы приехали к Степаниде, — напомнила я, — избавлять меня от кошмарных сновидений.
– Ага, — встрепенулся Витя, — тогда пойдем. Чего в машине-то сидеть.
Мы направились к подъезду. Оказалось, что чудеса начинаются сразу при входе в дом. Стандартный подъезд — даже не снабженный на двери кодовым замком — был волшебным образом превращен в довольно симпатичный холл, несколько, правда, мрачновато оформленный — стены затягивала черная ткань, а под самым потолком сияли стилизованные под средневековые факелы электрические светильники.
У первых ступеней лестницы, кстати, покрытой тоже черной ковровой дорожкой, нас встретил громадных размеров детина с совершенно зверской физиономией. Одет детина был почему-то во фрачную пару и исполнял, как выяснилось позже, обязанности консьержа.
– Вы в какую квартиру? — осведомился он у нас.
– Мы, собственно, не в квартиру, — откашлявшись, проговорил Витя. — Мы, собственно, хотим посетить Степк… Степаниду. По вопросу снятия сглаза с гражданки… — он кивнул на меня.