акой имелся. Жаль, что все инструменты потерялись потом... Ты ведь не знаешь, Скунс, что у меня с того дня жизнь под откос, так сказать, пошла. А до того я был разносторонне развит и стремился к позитивному будущему. Но, после того дня, я навсегда все поменял. И по-старому уже ничего быть не могло!- Алекс безвольно свесил голову.- Так- то.- Он продолжил рассказ Вобщем, Маринка, моя соседка, тогда все же уговорила меня, и мы пошли на это опасное дело. Я вначале думал ещё кого из парней взять с собой, но потом решил, ну его. Так денег больше достанется. Вобщем, дело темное это было, непонятное. Да и некрасиво всё звучало. Я вообще не ожидал, что пойду на это. Но очень мне хотелось маме помочь деньгами. Да и думал, может, если заработаю, так смогу Ундинку в кафе или на дискотеку пригласить. Пошли мы на это кладбище. Ночь ещё такая выдалась темная, как на грех. Но я тогда подумал, что под покровом темноты оно лучше даже. Охраны там вообще никакой не было. Прошли через шлагбаум, сторож пьяный в доску, вообще не отдупляет ничегошеньки. Зашли без проблем, нашли нужное место, Маринка командовала, у неё все на бумажке написано было. Откопали мы, значит, это дело. Страшное дело, скажу тебе я. Слышишь Скунс?- Азиат, кажется, уже привык к размеренной речи этого безумца и, увидев, что это вызывает одобрение, периодически кивал, показывая, что он слышит рассказ, удивительный рассказ, из которого он не мог понять ни слова. -И вот открываем мы ящик, а там женщина несравненной красоты лежит. Панночка будто! Слушай, Скунс, ты Гоголя читал? - Азиат не произносил ни звука.- Ну, ясно, что не читал. Коли читал бы, разве воняло бы так от тебя? Азиат неуверенно кивнул, давая полное согласие с каждым утверждением этого богатыря. -Как там оно в классике-то оно было? Там один молодец с ведьмой повелся. Никогда бы не подумал, что в похожую ситуацию попаду. Пигалица тогда прыгнула в яму, которую мы только что раскопали, и принялась у этой панночки срезать волосы. Я думал вообще, зачем потащился в эту авантюру вместе с ней, и оглядывался по сторонам. Боялся, что сторож протрезвеет и даст нам понять, почём фунт лиха.- Теперь вот готовься, Скунс, узнать, что такое настоящий страх. Внезапно эта «панночка» пошевелилась! Мы вначале поржать хотели, да эта тварюга выскочила из своей норы. Мы онемели. И сразу стало не до смеха. Пигалица от страха в штаны навалила и сбежала сразу же, как только эта ведьма стервозная впилась мне в горло. А вот я, признаюсь, больше испугался даже не от твари, а от криков Мелкой. Очень уж истошно она орала. Мне, кстати, не больно было. Я потом читал, что вампиры что- то вроде обезболивающего вещества в кровь впрыскивают своей жертве, какое- то снотворное. Как клещи, знаешь таких насекомых? Вот, бывает, прыгнет на тебя этакий мелкий клещ, да и ползает по тебе. А как вопьется, так ты нипочем не почувствуешь этого. Так что, когда она, ведьмачка эта, мне в горло впилась своими зубёшками красивыми, я даже какое- то блаженство испытал. Спокойствие и умиротворение, а вовсе - не страх. Так и стоял, балдел несколько минут, лишаясь крови. С ума можно сойти от такого поворота событий, я уже решил пора заканчивать поддавки этой ведьме, и начать сопротивляться, но она не отпускала. Я понял, что надо её как- то обезвредить. Не мог я просто смотреть, как меня пытаются обескровить. Это уже были не шуточки! Знал бы я заранее, что так обернется всё, так лучше бы в донорский пункт сдал бы кровушку, так бы пользы хоть больше было. А подпитывать нечистую силу за просто так мне совсем не по душе было. Стал я сопротивляться, завязалась борьба, мы упали в раскопанную яму. Я думал, что меня с ней там и зароют. Не знаю, что бы делал, если бы случайно не тронул потерянные в земле ножницы руками. Их бросила Маринка, когда начался этот сюрреалистический спектакль. Только, когда я их ведьме в спину воткнул, она ослабила хватку, и я полез из ямы наверх. Был я, как живой мертвец, весь в земле уже. Чувствовал, как из раны на шее стекает кровь под воротник футболки. Я тогда подумал, что вот, словно по окопам ползу, как мой дед в сорок первом, только он за правое дело погибал, а я не пойми за что... И вот Панночка меня снова тащит назад своими ручищами, я снова вылезаю, а она тащит, я ползу, она тащит. Так мы долго в этой яме провозились. Признаюсь, вот тогда я сильно испугался. А так, тебе к сведению, Скунсяра вонючий, я не из пугливых вообще-то. Кое- как выбрался из ямы, пополз прочь. Панночка прямо зубами мне все горло к тому времени изодрала, руки, ноги пообкусала, как дикая собака Динго, ни одного живого места на мне не осталось. Я еле- еле отполз до памятника большого. Стоял там такой чугунный памятник, позолоченный, какому- то криминальному авторитету, кажется. Дополз я с трудом, в изнеможении и слабости от потери крови прислонился к стене этого монумента, приготовился к новой атаке этой стервы. Я уже понял, что она голодна, как волк, и в покое меня не оставит. И она настигла меня. Ну, ведьма, ни дать, ни взять! Ещё и ненасытная. Я только тут вспомнил, что она должна каким- то деревом истребляться. Там осинок не было, но была лопата, я решил, может, черенок поможет. Только хотел дотянуться, как она уже тут как тут. Схватила меня, давай долбить об этот памятник. Прямо черепом. Я услышал, как раскололось что- то. Думал, моя голова. Мне сразу радуга привиделась, белые круги и что- то все сыпалось сверху. Думаю, искры, что ли у меня из глаз дождем брызнули, или это звезды. Потом решил: ну все - это точно конец, стал терять сознание, и вдруг понял, что это не мой череп раскололся, а стена этого памятника проломилась, и мне оттуда из стены на голову что- то сыпется. Я сразу не понял. Так краем глаза увидел, что это мелкие предметы, монеты. Неужели золото? Тут я вырубился... (Продолжение следует)