Добавьте сюда русые волосы, карие глаза, крупное телосложение, рост сто восемьдесят сантиметров — останется не больше тысячи. Затем форма уха, тип носа… ну, в общем, вы меня понимаете.
— Единственное, что мне неясно, так это зачем вам понадобилось тратить время на такие пустяки.
— Я люблю загадки, — просто объяснила Мишель.
— А почему вы решили, что здесь она есть?
— Вы же сами сказали, что я неплохо работаю? Просто удивительно, что вам неизвестна процедура об работки портретных изображений. Ведь вы же электронщик, да?
— Я вижу, вы хорошо потрудились.
— Это было очень легко. Кроме того, вы несколько раз появлялись в выпусках новостей. Судя по фотографии, минувший год для вас был трудным.
— Может быть, вы и правы.
— Вот видите, вы снова начинаете говорить загадками.
Кэл ничего не ответил. Он надеялся на свою анонимность, а теперь эта слабенькая защита рухнула. В чем-чем, а в интуиции Мишель не откажешь. Особенно если учесть, что в ее распоряжении была практически любая информация, и она прекрасно владела средствами ее обработки. Она могла бы стать для него отличным союзником — если только он сможет ей доверять.
А если не сможет — он уже проиграл.
— Скажите, наша беседа носит конфиденциальный характер? — спросил Кэл.
— Это целиком зависит от вас, — ответила Мишель.
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
— Не могу дать вам никаких гарантий. Лучше не рассказывайте мне ничего, если это противозаконно.
Кэл внимательно посмотрел ей в глаза и, тяжело вздохнув, решился.
— В ту ночь, когда убили Доминго, я оплатил услуги салона «Забвение». Когда я пришел в себя, одежда моя была испачкана в крови; а в кармане лежали капсулы «Витал-22». Но я не чувствую за собой никакой вины. Если я выясню, что произошло в действительности, вы будете первой, кто сообщит об этом.
— Вот это да!
— Уверяю вас, это правда.
— И меня не опередит никто из коллег?
— Нет. Даю слово.
— И вы, естественно, хотите получить кое-что взамен? — проницательно заметила она.
— Да. Информацию. У вас к ней лучше доступ, чем у меня.
Мишель откинулась в кресле.
— Итак, таинственности становится все больше и больше. Какая информация вас интересует?
— Я хочу знать, кем был Доминго на самом деле — непохоже, что простым строителем. Кроме того, мне может пригодится ваш талант в обработке портретных изображений. Вчера утром кто-то пытался меня убить; мне бы очень хотелось узнать, кто именно.
— Все к черту, занимаюсь только этим, — воскликнула Мишель. — А вы серьезно?
— Куда уж серьезнее. — Кэл поймал на себе ее вопросительный взгляд. — Ничего. Это другая проблема.
— Как насчет того, чтобы чего-нибудь выпить? — предложила Мишель.
В кафетерии агентства Кэл посвятил ее в детали, то и дело замолкая, когда кто-нибудь проходил мимо. Внезапно он ощутил знакомый запах. Запах мяты.
Кэл отшатнулся с такой скоростью, что едва не потерял равновесие, и в этот момент понял, что это пахнет чай в чашке у Мишель.
— Ты любишь чай с мятой? — с дрожью в голосе спросил он. Мишель испуганно кивнула. — Вернемся в кабинет, там я все объясню.
Мишель послушно отодвинула стул и встала.
— У вас, должно быть, сильнейшая аллергия, — сказала она, видимо, надеясь обратить все в шутку.
По дороге Кэл тихо поведал Мишель о вчерашнем происшествии.
— Честно говоря, вы меня здорово напугали, — призналась она, открывая дверь кабинета и пропуская Кэла вперед. Усевшись за стол, Мишель включила компьютер. Кэл встал рядом.
— Ну что же, — сказала она — Начнем с возраста Ему, вы сказали, было что-то около двадцати пяти?
— Да. Хотя с уверенностью утверждать не могу, я видел его лишь мельком.
— Будем надеяться, увидев портрет на экране, вы вспомните еще что-нибудь. Какие у него были волосы?
— Черные, нависающие на лоб, подстрижены вроде бы ровно. — На экране появился контур человеческой головы с шапкой черных волос. — Нет, чуть покороче. На макушке, по моему, побольше. И на ушах подлиннее. Ага, теперь вроде похоже.
Постепенно голова на экране стала приобретать черты молодого черноволосого человека с усами.
— Ну вот, — подытожила Мишель. — Похожих людей на Дедале найдется как минимум человек двадцать пять — пятьдесят. А сузить круг не удастся, если вы не припомните еще какие-нибудь детали.
— Нет, на большее я не способен. Я и так кое в чем не уверен.
— Ну ладно. — Она нажала еще несколько клавиш и побарабанила пальцами по столу. — Поиск займет час, от силы два — в зависимости от загруженности компьютерной сети. Мы получим фотографии всех похожих людей, и их будет не меньше сотни. Что теперь?
— Теперь — Доминго. Прежде всего я хочу узнать его биографию.
Мишель вновь застучала по клавиатуре; на экране появились краткие сведения о Габриэле Доминго. Родился на Земле двадцать восемь лет назад; умер позавчера. Восемь лет работал в строительстве. Больше ничего интересного не сообщалось.
Кэл поморщился.
— Понимаю вас, — согласилась Мишель, глядя на экран. — Я сама терпеть не могу эти краткие резюме; даже у детей биографии богаче.
— И еще — на Лероя Крантца, — попросил Кэл.
Жизненный путь Лероя освещался гораздо подробнее, но, к сожалению, ничего существенного обнаружить тоже не удалось. Его напарником был некто Давид Ледбеттер, они работали вместе уже шесть лет и занимались системами связи.
— И еще одно имя, если вы не против, — сказал Кэл.
— Конечно, пожалуйста. — Мишель оглянулась на него с нескрываемым волнением. — Кто?
— Расс Толбор.
Файл Толбора оказался длинным. Сорок один год, родился на Земле, в Лондоне, отличался незаурядными талантами и целеустремленностью. Получив ссуду от родителей еще до поступления в колледж, стал одним из самых юных выпускников Академии Астронавтики; ссуда понадобилась ему, чтобы зарегистрировать несколько патентов, теперь лицензионные выплаты покрывали все его расходы.
До полета к Юпитеру особой религиозностью не отличался. Толбор потерял на Земле родителей, а также сестру и брата. В общем и целом сведения соответствовали тому, что рассказал о Толборе Винсент. Изобилие хвалебных отзывов поколебало подозрительность Кэла.
— Нашли что-нибудь? — поинтересовалась Мишель.
— Да нет, ничего особенного; и все-таки мне кажется, он каким-то образом замешан в событиях. Возможно, не главное действующее лицо, но все же один из участников. С людьми пока все, теперь обратимся к организациям.
— Давайте попробуем.
— Начнем с пресодистской церкви.
— Вы шутите?!
— Серьезен как никогда.
Этот файл тоже принес сплошное разочарование. На фоне сухих фактов о недавних изменениях в политике давалось краткое описание самого пресодизма. Перечислялись все штатные священники, но ни одна фамилия ничего не сказала Кэлу.
— Надеюсь, теперь вы мне хоть что-нибудь объясните? — поинтересовалась Мишель.
— Боюсь, мой рассказ покажется вам очень странным. К тому же я ничего не знаю наверняка — одни лишь догадки и предположения.
— Валяйте. А я уж сама решу, верить в это или нет.
— Понимаете, просто существует слабая вероятность… Я еще не смог сопоставить все факты, и…
— Давайте, давайте, я все понимаю.
— Так вот, существует вероятность — крошечная! — что произошедшая на Земле катастрофа была не случайной, а имела в основе чье-то извращенное желание буквально сымитировать события, описанные в Библии. — Кэл рассказал Мишель о стихе, посвященном гибели Содома и Гоморры.
Когда он закончил, в комнате повисло молчание. Мишель встала из-за стола и подошла к окну. В небе Земля совершала свое безостановочное движение.
— Я, безусловно, могу ошибаться, — добавил Кэл. — Существует масса других объяснений тому, что мне удалось узнать.
— Что вы еще скрываете? — спросила наконец Мишель. От ее жизнерадостности не осталось и следа.