— Что это за чепуха с задержкой такого сенсационного материала? — возмутилась она.
— Разве Никки тебе не сказала?
— Я хочу услышать это от тебя.
— Ты можешь сообщить в новостях о том, что Лерой и Дэйв застрелили друг друга; можешь упомянуть, что при этом присутствовал я, но обо всем остальном — молчок. Поверь, это значительно упростит нашу задачу. — Кэл сообщил ей то, что сказал Лерой перед смертью, и присовокупил, что основная тайна еще не раскрыта.
— Ну ладно, — согласилась Мишель. — И что же дальше?
— Дальше нам предстоит сложить воедино все кусочки головоломки, — сказал Кэл, убрав руку с Винсентом под одеяло. — То есть определить, в чем именно виновны Дэйв и Лерой, и отбросить лишнее.
— Значит, — сказала Никки, — нужно отбросить инцидент в метро, ловушку в твоем кабинете на «Виттории», а также взрыв.
— И еще, — добавил Кэл, — «Витал-22».
— Почему? — спросили женщины хором.
— Во-первых, он никак не согласуется с остальными фактами. А во-вторых, это название до сих пор не вызывает у меня никаких ассоциаций. Мелкие про ступки за мной, по всей видимости, числятся, но не наркотики.
— И что же тогда остается? — спросила Никки.
— Остается гибель Доминго, — сказал Кэл. — О плане Лероя он знал не больше, чем я, но все же кто-то убил его. И мой визит в «Забвение». Он имеет к этому непосредственное отношение.
— И еще — ссылка на Содом и Гоморру, — добавила Никки. — Она слишком часто попадалась нам на глаза, чтобы назвать это случайным совпадением.
— Значит, церковь, — сказала Мишель.
— И кроме того, сообщения, которые я посылал Джаму, — добавил Кэл. — Но церковь, очевидно, упоминается только в связи с Толбором — если я, конечно, не упустил еще кого-то.
Мишель вскочила и принялась нервно расхаживать по палате.
— Напомни мне историю о Содоме и Гоморре, — попросила она.
Кэл вопросительно посмотрел на Никки.
— Строго говоря, это история о Лоте, — вздохнув, начала она. — Он жил в Содоме, одном из двух самых крупных городов на равнине. Вторым была Гоморра. Авраам просил Господа пощадить их, но Господь отказался, однако Лоту, как единственному праведнику, было разрешено избежать общей участи.
Когда Лот покидал обреченный город, его жена нарушила обещание, данное Богу, и обернулась — и тут же превратилась в соляной столб. А Лот отправился в Зоар — единственный уцелевший город на равнине.
— А почему другие два были уничтожены?
— В Библии говорится, что их жители поклонялись идолам.
— Не знаю, действительно ли это имеет какое-то значение, — с сомнением сказал Кэл. — Если под Содомом и Гоморрой понимать погибшую Землю, то кто-то может решить, что и смотреть на нее — например, в телескоп, — тоже великий грех.
— А если считать, что «обернуться» — это значит, проводить работы по возрождению Земли, то тем более, — подсказала Никки.
— А может, этот маньяк взял да и покончил с собой? — предположила Мишель. — Все, что случилось после смерти Доминго, можно приписать одному лишь Лерою и его напарнику.
— Мысль интересная, — усмехнулся Кэл, взглянув на нее. — Но скорее всего он уверен, что лишенный памяти, я для него опасности не представляю.
— Но тогда разыскать его просто невозможно! — воскликнула Никки. — Все, что от него требуется, — это тихонько залечь на дно, а потом ускользнуть на «Виттории» — тогда что же мы должны делать?
— Только одно, — поддержал ее Кэл, — задержать вылет, заявив, что мы знаем…
— Если только нам поверят, — вставила Мишель.
— Верно. Но можно попробовать его вспугнуть. Например, опубликовать историю о том, как я попал в салон «Забвение», а в конце намекнуть, что при помощи какого-то недавно открытого процесса можно восстановить почти всю стертую память?
— Чересчур рискованно, — покачала головой Никки. — Кроме того, многое зависит от того, что тебе удалось выяснить до этого. Если все, что ты имел, лишь смутные подозрения, тогда никого спугнуть не удастся.
— Есть другие мнения? — спросила Мишель.
Никто не ответил.
— Альтернативы я не вижу, — сказал Кэл после долгой паузы. — Нужно вынудить неизвестного противника к немедленным действиям. Тот, с кем мы имеем дело, либо исключительно пассивен, либо чувствует себя куда увереннее, чем Лерой и Дэйв. Может, нам удастся воспользоваться ошибками, которые он неизбежно допустит в спешке.
Никки подобная перспектива нисколько не радовала, но в конце концов удалось убедить и ее.
— Сейчас я позвоню в агентство, — подвела итог Мишель, — и начнем.
Кэл и Никки молча ждали, пока Мишель уладит свои дела. Никки встала, потянулась, затем опять присела на кровать поближе к мужу.
— Что? — внезапно произнесла Мишель. — Тут кто-то влез. — Последовала пауза, потом она сказала: — Да, я его знаю. Когда оно пришло?
Выслушав ответ, Мишель нахмурилась.
— Зачитайте дословно, — попросила она; с каждой секундой ее беспокойство возрастало. Наконец Мишель сказала.
— Все, о моей просьбе пока забудьте. Перезвоню позже.
Она положила трубку и повернулась.
— Что случилось? — спросил Кэл.
— Только что поступило анонимное сообщение — информация о том, кто убил Доминго. — Мишель посмотрела на Кэла; прочитать что-либо в ее глазах было невозможно. — Там утверждается, что это — ты.
Глава 17. НАДЕЖДА
Наступило тягостное молчание. Кэл взглянул на Никки, потом на Мишель.
— Ну, давай, — сказал он наконец. — Ты ведь насамом деле не веришь, что это я? Особенно после вчерашнего?
— Нет, — сказала Мишель. — И если в глубине души я считала, что с гибелью Лероя все кончено, то теперь все сомнения отпали.
— У меня тоже, — призналась Никки. — Кто-то по-прежнему разгуливает на свободе. И ему есть, что скрывать.
Кэл глубоко вздохнул и опустил голову. Мишель в задумчивости потрогала виски.
— Минутку… я забыла сделать одну вещь. — Она опять позвонила в офис и попросила: — Попридержите эту информацию, пока я не проверю некоторые факты. — Она помолчала, вслушиваясь. — Нет-нет, время терпит. Не волнуйтесь. — Последовала новая пауза; Мишель напряженно потирала лоб.
— Ну ладно, — сказала она наконец. — Не пускайте ее в эфир, сколько сможете. — Она положила трубку и повернулась.
— Дело в том, что это сообщение поступило не только в агентство, — объяснила она Кэлу и Никки. — Мой коллега убежден, что полиция тоже его получила.
Кэл хотел что-то сказать, но тут дверь распахнулась, и на пороге возник доктор Бартум.
— У вас тут на удивление спокойно, — заявил он, но никто его оптимизма не разделил.
Бартум подошел к кровати, и Никки встала с нее.
— Похоже, на скучную жизнь вам пожаловаться нельзя; сначала — эпилепсия, теперь — переломы… Как себя чувствуете? — Бартум был несколько взвинчен, и Кэл понимал, что он сгорает от любопытства. Доктор слегка поскреб подбородок, и в тишине этот звук показался неприлично громким.
— Вероятно, в моей жизни бывали и более удачные недели, — произнес Кэл.
— Не сомневаюсь. Мне нужно осмотреть вас. Не могли бы вы прилечь?
Кэл вытянулся на кровати во весь рост, а доктор Бартум, подняв две небольшие пластинки с обеих сторон кровати, включил настенный экран и внимательно вгляделся в изображение грудной клетки.
— Ну что же, неплохо, — сказал он наконец. — Но вам нужно лежать.
— Не уверен, что в ближайшее время мне предоставится такая возможность, — признался Кэл.
Доктор удивленно воззрился на него, потом перевел взгляд на Никки.
— Он меня не слушается, — сказала она в ответ на невысказанный, но очевидный вопрос.
— Лезет, очертя голову, куда ни попадя.
— Наверное, мне следовало бы дать вам пистолет и пули с транквилизатором, чтобы вы стреляли в него всякий раз, когда он шевельнется.
Никки скептически посмотрела на Кэла.