Между тем, у вас на руках был не убиваемый козырь – конкретная дата вступления в эту долбанную войну СССР! Как можно так впечатляюще сесть в лужу, я просто не представляю.
Наконец начальственный гнев иссяк, и адмирал остановился напротив офицера разведки и уставился прямо ему в глаза.
– Могу я изложить свои соображения, сэр? – следуя букве устава, Роберт Гейтс попытался как-то оправдаться.
– Валяй, излагай, хотя я очень сомневаюсь, что ты способен на что-то умное.
– Всё не так плохо, сэр. Если внимательно присмотреться, то эта акция устрашения русских сыграла нам на руку, сэр. – Роберт старался говорить громким «уставным» голосом.
– Прекрати паясничать, парень. Садись и давай по порядку с самого начала. Если сможешь грамотно обосновать, так и быть, останешься в разведке, но с понижением в звании и окладе.
– Так! Точно! Сэр! – рявкнул Гейтс и опустился в кресло. – Смотрите, сэр, русские продемонстрировали готовность применять силу без оглядки на мировое общественное мнение. Теперь они в глазах всего мира выглядят агрессорами, поджигателями войны и демонами Ада. Теперь мало кто согласится иметь с ними дело. Вы уже слышали о выходе из ОВД Болгарии и Румынии? Так вот, это первые ласточки нашей будущей победы.
К тому же с повстанцами им справиться всё равно не удастся. Помните, как было во Вьетнаме? Да, в той войне против нас на стороне Вьетконга воевали и Китай, и СССР, а теперь моджахеды вынуждены будут какое-то время воевать против сил правительства и военных советников из Москвы. Воевать с некомбатантами крайне сложно, в самом худшем случае им потребуется год, а то и два. За это время мы найдём способ как помочь борцам за свободу.
Адмирал недовольно поморщился. Ему не нравился такой стиль. Гейтс уловил изменение настроения шефа и выдал ещё одну наработку.
– Пользуясь возникшим прецедентом, США вводят в территориальные воды Пакистана корабли Шестого флота. С авианосцев на территорию занятую повстанцами десантируются наши советники, силы быстрого реагирования высаживаются в Кандагаре. Выстраивается воздушный мост по образцу нацистского под Демянском. Наши «Джеронимо»[223] легко одолеют самодеятельную армию, или что там у афганцев осталось, и всё, Афганистан наш, русские остановлены, счастливые афганцы цветами и лепёшками встречают освободителей…
– Стоп, офицер! – Я понял. Второй вариант мне нравится гораздо больше, хоть эта авантюра и требует довольно длительной подготовки, согласования с ВМФ, ВВС и разведки, тем не менее, он даёт нам реальный результат, а не вялотекущую шизофрению.
– Возможно, вы правы, сэр! – снова вытянулся по стойке смирно Гейтс, а про себя подумал, – старый идиот. Вот из-за таких «лихих рубак» мы и попадаем вечно в передряги.
Мехмет Али Агджа был схвачен турецкой полицией в середине марта. Агджа тут же признался в совершенном преступлении, выдал сообщников и рассказал всё, что знал о деятельности «Серых волков». Слушанье его дела назначено на ноябрь, но в апреле Орал Челик, действуя под псевдонимом «Аттила», организовывает побег. В багажнике автофургона Челик и Агджа пересекают границу Турции и Болгарии, двигаясь по давно отработанному контрабандистами маршруту из Стамбула в Мюнхен. Они заплатили обычную, в таком случает, мзду и турецким мухафизларам и болгарским позачитам[224], но на болгарской стороне их приняли сотрудники болгарской ДС. Оба были брошены в отдельные камеры, и на этом их путь завершился.
11 мая Агдже в камеру передали турецкую газету, на первой полосе которой аршинными буквами шла надпись «Rus bomba Müslüman!». Мехмет начал читать и по мере прочтения жажда возмездия всё больше распаляла его сердце. К тому же он видел, как можно объединить священную месть за поруганные исламские святыни и его личную страсть к славе. Дело за малым. Как бежать из этой долбаной тюрьмы? Верный Челик тоже в тюрьме, в Болгарии знакомых нет. Тем более что к туркам эти вероотступники относятся, мягко говоря, неприязненно. Как выбраться из заточения не ясно.
Вечером того же дня его привели в допросную. Важный седой мужчина с пышными усами и густыми бровями, представился как генерал Шопов. Несколько долгих минут он вглядывался в лицо Агджи, прежде чем начать беседу. Пауза затягивалась. Агджи в странном порыве вдруг показал язык грозному собеседнику. Тот в ответ только усмехнулся. Лёд между ними слегка подтаял.
– Так значит, ты и есть тот самый серый волк, что турецкого редактора замочил? – всё-таки первым начал беседу Шопов. На удивление, он вполне сносно говорил по-турецки.