Вовке стало зябко.
— Все знают, что вчера была военная игра. Намечался ещё и общелагерный костёр, но из-за недисциплинированности некоторых наших пионеров игра затянулась.
Четыре отряда смотрели на «некоторых пионеров» молча и внимательно. Вовка не знал, что они думают. Ругают его в душе или считают молодцом. Он напряжённо ждал, глядя на вожатую: что ещё?
Но дальше она ничего не сказала про Вовку.
— Костёр состоится сегодня. А сейчас поздравим победителей.
«Каких победителей? Ведь ничья же!»
— Медалями награждаются Дима Метёлкин и его помощники — командир разведки Рома и начальник связи Федя. А также начальник медицинской службы Таня Воронцова…
«Что они все орут и хлопают? Разве это честно? Говорили же — ничья!»
— Мы решили, что командир «лесных стрелков» Стёпа Бродяков и его заместители тоже заслуживают награды. Правда, они не были победителями, но готовились к игре добросовестно и сражались умело.
«Сражались умело!.. Только Павлик и ещё трое из их отряда попытались вырваться и отобрать у часовых погоны».
— Давайте поздравим награждённых. Ребята, подойдите и получите медали!
Порой даже храбрым и взрослым трубачам хочется плакать. Маленьким — тем более! Вовка прикусил губу и почему-то вспомнил одинокий месяц над лесной поляной…
Эмма Григорьевна ещё что-то говорила. Вовка не слышал. Но он встряхнулся и поднял глаза, когда она запнулась на полуслове и растерянно спросила:
— Вы куда? Что такое?
Дима Метёлкин и его адъютанты шли от трибуны. Шли напрямик по заросшему ромашками квадрату линейки — там, где ходить не полагалось. Ровно и красиво шли — локоть к локтю, а на левом плече Димка нёс, как гусарский ментик, оранжевую штормовку.
В наступившем непонятном молчании Вовке вдруг показалось, что по гранитной брусчатке сухо щёлкают подошвы и позвякивают шпоры, хотя на поцарапанных и побитых ногах братьев Метёлкиных были простые разношенные полукеды, мягко тонувшие в траве.
Потом Вовка понял, что братья идут к нему. Идут и смотрят издалека на него, на Вовку. Смотрят очень серьёзно. От непонятной тревоги и радости Вовка коротко вздохнул и вытянулся им навстречу. В раскрытых ладонях Дима, Федя и Ромка несли свои медали — на каждой мальчишка в будёновке и надпись: «За отличие».
Вовка понял. Понял раньше, чем медали, звякнув, повисли на его перемазанной смолой майке. Он только не поверил, что все три…
Вовка Локтев поднял от медалей глаза и увидел Димкино лицо. У Димки в чуть заметной улыбке разошлись уголки губ.
Тихо было. Только ветер шелестел в ромашках и хлопал флагом.
Людмила Матвеева
Нападающий Алёша
(Рассказ)
Наш лагерь стоит на горке и называется красиво — «Дружба». А их лагерь стоит внизу и называется «Юность». Так себе название, по-моему. А главное, живут у них в лагере одни пижоны. В футбол играть и то как следует не научились, а тоже, вызывают других: «Давайте сыграем». Ну, сыграли. Настукали мы им одиннадцать голов, а не задавайтесь. Они нам, правда, десять забили, но это уже чистая случайность. Просто наш вратарь, Миша Воронцов, в тот день был немного не в себе: он за обедом три добавки киселя съел да за полдником — три ватрушки. Он сам сказал перед игрой:
— Мне, ребята, что-то тяжеловато прыгать и бегать. Почему, и сам не знаю. Тоска нашла на меня, вот что.
Он вздохнул и стал смотреть вдаль, за верхушки берёз.
А я ему говорю:
— Какая ещё тоска? Перед ответственным матчем с этими голубчиками никакой тоски у настоящего спортсмена быть не может. Не может, и всё. Просто объелся немного, со всяким может случиться. Попрыгай, разомнись. И главное, мобилизуй в себе несгибаемую волю к победе.
Ну, Мишка попрыгал, размялся, на перекладине раза три с кряхтением подтянулся.
Когда игра началась, он стоял в воротах, как стена. Но их сборная очень уж хитрая, я их за это и не люблю. За хитрость. Как начали они наших обводить, как давай по нашим воротам своими снайперскими ударами лупить! Особенно один там у них, его Алёшкой зовут, в нападении играет. Что ни мяч, то гол. Сам ростом маленький и на вид тихий. А в игре просто зверь какой-то. Но и мы тоже не голуби. Как мобилизовали все силы, как налетели — только успевал судья голы считать.
А вокруг поля, конечно, сидят на траве болельщики. И наши, и из «Юности». Кричат, свистят, переживают. Особенно девчонки, конечно.