– Дела в столице, дела в северной столице, дела на границах… Так много дел, сир, и многие из них требуют моего непосредственного участия.
– Что ж, понимаю. Молодость, стремление везде успеть, да и империя сама себя не сбережет, – сказал император. – Так вижу, что у тебя есть новости про нашего колебаться тверди?
– Да, сир.
– Хорошие новости?
– Боюсь, что пока просто новости, сир, – сказал Белозерский, чувствуя, как он ступает на очень тонкий лед.
– Вы не смогли его ликвидировать?
– Пока нет, – сказал князь. – Но мы сумели его идентифицировать.
– Уже что‑то, – сказал император. Пока он еще не хмурился, но блуждающая улыбка уже пропала с его лица. – И кто же он?
– С очень большой долей вероятности, этим колебателем тверди является некий Николас Пулос, – князь тапнул по планшету и вывел картинку на экран. – Вот как он выглядит.
Император вгляделся в фотографию.
– Довольно смуглый, – сказал он. – Можно убрать загар?
– Конечно, сир, – князь проделал нехитрую манипуляцию, и император неудовлетворенно крякнул.
– Вижу определенное фамильное сходство, – сказал он. – Кто его отец?
– По документам – некий Аминтас Пулос, грек, переселенец из Старого Света, осел на острове двадцать лет назад, – сказал Белозерский. – Занимался фермерством, достаточно зажиточен по их захолустным меркам. Женат на Марии Пулос, в истории семьи которой есть и русские корни.
Фотография на планшете сменилась. Теперь экран показывал не улыбающегося молодого человека, а пожилую семейную пару – его родителей.
– Разумеется, это не настоящие его родители, – сказал Белозерский.
– Я и сам понимаю, что это прикрытие, – сказал император. – И мы оба знаем, кто его мать, и у тебя на фотографии совсем не она. Поэтому я и спрашиваю, кто его отец.
– Этого нам пока установить не удалось.
– Это плохо, – сказал император. – Юноши в этом возрасте достаточно сентиментальны, и существует вероятность, что он попытается найти своего отца. Если бы мы знали, кто он, там бы мы его и взяли. Но вы не знаете.
– Пока еще нет, сир, – сказал Белозерский. – Как вы понимаете, событие произошло больше двух десятков лет назад, и сейчас мы пытаемся очертить круг возможностей, так сказать. Но у нас крайне мало информации о жизни этой особы в тот период…
– Тут я вам не помощник, – сказал император. – А что касается его подставных родителей, этих добропорядочных фермеров, соль земли… Мы могли бы использовать их, если не можем найти настоящих. Где они? Можем мы их заполучить?
– Здесь тоже есть определенные сложности, сир.
– Снова сказки про оккупированную территорию, на которой сложно работать? Не понимаю, что мешало вам внедрить в Китай сотню‑другую узкоглазых агентов. Может быть, мне нужен другой глава СИБ?
– Как вам будет угодно, Ваше Императорское Величество, – сказал князь. – Но он столкнется с теми же сложностями. Разумеется, у СИБ есть сотни агентов на территории Китая, включая и недавно оккупированные, но сейчас им очень сложно работать. Сейчас на острове проходит организационный период, и порою китайские чиновники сами не понимают, что и где происходит и кто несет за это ответственность.
– Трудности закаляют, нес па? – спросил император. – А оправдания выглядят достаточно жалко, так что постарайтесь больше не оправдываться, князь. Компрене ву, мон ами?
– Да, сир.
– Так что с его так называемыми родителями?
– Они получили китайское подданство в третий день операции и остались на семейной ферме, – сказал князь.
– Значит, мы знаем, где они?
– Нет, сир. Через несколько дней они вышли из китайского подданство, покинули родной дом, и установить их настоящее местоположение в данный момент довольно затруднительно.
– Так, – сказал император, переваривая новость. – Значит, вы хотите сказать, что кто‑то выковырял из них эти хваленые китайские чипы и увез людей в неизвестном направлении?
– Похоже на то, сир.
– Какова вероятность, что они могли сделать это сами?
– Практически не отличающаяся от нулевой, сир, – сказал Белозерский. – Для нейтрализации имперского личного чипа требуется специализированное оборудование, которого неоткуда взять на обычной ферме.
– Значит, им кто‑то помог?
– Скорее всего, сир.
– А если нет? – спросил император. – Что, если с самого начала это была необычная ферма, а его фальшивые родители – далеко не случайные люди?
– Мы прорабатывали этот вариант, но нет никаких подтверждений этой версии, – сказал Белозерский. – Более того, биография Полоса‑старшего прекрасно читается еще со школьных времен. Он из обычной семьи и никогда не был достаточно богат, а сразу же после переселения на остров у него откуда‑то нашлись деньги на покупку собственно фермы.
– Кредит? – предположил император.
– Нет, вся сумма была уплачена сразу.
– Выходит, ему дали денег за сам факт переезда, – сказал император. – Или за то, что этому переезду сопутствовало. А как в этой ситуации бьется его ребенок?
– Наша европейская сеть сейчас изучает архивы, сир. Вполне возможно, что записи о рождении сына сделаны задним числом.
– Хорошо, – сказал император. – Не сомневаюсь, что ваши люди докопаются до правды, но, может быть, это все не так уж и важно. Есть еще какая‑то информация по этому делу?
– Да, сир, – сказал Белозерский. – Мы наблюдали еще два выброса силы.
– То есть, ого колебал твердь еще дважды?
– Да, с промежутком в несколько дней. Последний раз случился около суток назад.
– А первый?
– За несколько дней до этого.
– И почему вы не сообщили о нем сразу же, а делаете это только сейчас?
– Мы собирали информацию, сир. Не хотелось приходить к вам с пустыми руками.
– Можно подумать, сейчас ваши руки не пусты, – сказал император. – Можно подумать, в правой вы сжимаете фотографию его трупа, а в левой держите мешок с его головой. А ведь именно такого результата я от вас жду, князь. Впрочем, можете обойтись без мешка и фотографии. Для того, чтобы убедиться, мне хватит и одной головы, нес па?
– Первый выброс был зафиксирован здесь, – князь вывел карту на планшет, стараясь не засорять внимания на необходимости предъявлять отрезанные головы. Конечно, это могла быть просто фигура речи, но кто может знать наверняка?
Может быть, император вовсе не шутил, а на самом деле ждал, что ему принесут настолько неопровержимые доказательства.
– Это родительская ферма, – пояснил Белозерский.
– Выглядит серьезно, – сказал император. – Не сама ферма, конечно, а то, что вокруг. С кем он там дрался?
– С китайское бронетехникой и несколькими мастерами, – пояснил князь. – А в финале противостояние отразил авиационный налет. Выживших нет.
– Знакомая картина, – сказал император. – До боли знакомая картина. Тяжелая техника, авиация, князья… Они там его ждали, как я понимаю?
– Судя по сложившимся результатам, ждали они все же не его, – сказал князь. – Я имею в виду, они не представляли, с чем они там могут столкнуться, иначе организовали бы более масштабную засаду.
– Давайте восстановим хронологию событий, – предложил император. – Я изложу, как я это вижу, а вы, если что, меня поправите.
– Конечно, сир.
– Итак, сначала китайская армия приходит на ферму, вставляет всем ее обитателям личные чипы и просто идет дальше, потому что ничего особо интересного они на этой ферме не нашли?
– Да, сир.
– А потом наш юный друг устраивает небольшой шухер на той военной базе, куда его привезли, они быстро его идентифицируют, предполагают, что он может отправиться домой, и устраивают там засаду.
– Да, сир.
– Но где‑то в промежутке между этими событиями на ферме появляется… кто‑то, кто вынимает из фальшивых родителей чипы и убирает людей куда подальше? И когда китайцы прибывают, чтобы устраивать свою засаду, ферма уже пуста?
– Именно так и было, сир.
– А потом появляется колебатель тверди, действия которого просчитываются проще, чем результаты ответ на задачку по математике из учебника для второго класса, и всех их убивает? А потом еще убивает и тех, кто пытался примчаться на подмогу, нес па?