Капитан был британцем, и, насколько Ник успел понять, одним из многих давних знакомых Кларка. Впрочем, если тебе почти сто лет и большую часть этого времени ты проработал на разведку Метрополии, широкий круг знакомств не является для тебя чем‑то из ряда вон выходящим.
С другой стороны, если ты столько лет работал на разведку Метрополии и столько всего знаешь, как тебе вообще позволили уйти…
Сразу же после погружения Кларк проводил Ника в его каюту – на самом деле, каюта – это слишком громкое слово, свободное место на подлодках в дефиците, и отведенное Нику пространство по размерам было чуть больше чулана – и попросил без особой надобности его не покидать, чтобы не нервировать экипаж. Обстановка секретности, все дела.
Как будто тут можно было увидеть больше того, что он уже видел. Как будто бы это могло на что‑то повлиять.
Вряд ли подлодка числилась на балансе какой‑либо из разведок и на ее борту когда‑нибудь перевозили гостайны, остаточные следы которых мог заметить нетренированный глаз вчерашнего студента. Скорее всего, капитан просто не хотел, чтобы пассажир путался у него под ногами.
Внутри было душно и пахло машинным маслом, двигатель подлодки работал достаточно громко, корпус постоянно вибрировал, и Ник сомневался, что это транспортное средство может доставить его на Дальний Восток и еще и остаться при этом незамеченным.
Как оказалось, этого и не требовалось.
Ник все время либо спал, либо мрачно пялился в стену, размышляя о своем будущем, либо беседовал с дедом, и это занятие тоже не прибавляло ему никакого оптимизма.
Поесть ему приносили прямо в каюту, а прогулки до гальюна стали наиболее ярким его переживанием за все время плавания.
По счастью, путешествие вышло недолгим. Заложив небольшой крюк по океану, всего через несколько дней подлодка достигла Новой Зеландии, где Кларк с Ником смогли сойти на берег.
Если уж быть совсем точным, смогли добраться до него вплавь.
Хорошо хоть, спасательные жилет им выдали.
Веллингтон кишел австралийскими беженцами, а местный лорд‑губернатор одновременно готовился к обороне, что у него получалось не очень хорошо, и тайно вывозил имущество с острова, что у него получалось куда лучше.
На окраине города их ждала машина, за рулем которой сидел очередной старый знакомец Кларка, представитель племени маори, который отзывался на имя Джек.
Кларк так и сказал: «Можешь называть его… скажем, Джеком», и маори согласно кивнул головой.
Они с Ником уселись на заднее сиденье, а Джек сразу же включил передачу – двигатель он не глушил, чтобы не прерывать работу кондиционера – и выехал с обочины.
Ломтев устроился на переднем сиденье, рядом с водителем, и с безразличным лицом смотрел в окно.
– Куда мы теперь едем? – поинтересовался Ник скорее для его, чем для себя.
– В аэропорт, – сказал Кларк. – Устрою тебе чартерный перелет через океан.
– Вот так сразу?
– С корабля на бал, как у вас говорят, – сказал Кларк. – Китайцы тебя ищут, русские, скорее всего, тоже тебя ищут, так что я не думаю, что у нас есть время для обзорной экскурсии по городу. Чем раньше ты окажешься как можно дальше отсюда, тем лучше.
Он порылся в кармане двери и извлек оттуда пакет документов.
– Твой новый паспорт, – сказал он. – Теперь тебя зовут… впрочем, это неважно, сам посмотришь, как время будет. Это все равно только на пару дней. Джек, какой у нас план полета?
– Аэропорт забит, там полно народу, но я знаю черный ход, – сказал Джек. – Мне удалось договориться кое с кем, так что я выбил одно место на транспортнике. Условия там, конечно, хуже, чем в бизнес‑классе, но, учитывая обстоятельства, это лучшее, на что мы можем рассчитывать. Большинству желающих эвакуироваться остается надеяться только на милосердие китайской освободительной армии.
– Постойте, – сказал Ник. – Одно место?
– Ты полетишь один, – сказал Кларк. – Или не совсем один, с этим же у тебя все сложно.
– А вы?
– А у меня есть и другие дела, – сказал Кларк. – Так что я тебя сопровождать не буду. Но ты мальчик большой, ты справишься, я уверен.
– Я думал, ваше дело – доставить меня к отцу, – сказал Ник.
– Мое дело – организовать доставку, и я это сделал, – сказал Кларк. – Мое личное присутствие при каждой фазе мой операции совершенно необязательно. Тем более, что у меня есть веские причины, чтобы не появляться в одном и пересадочных пунктов.
– Значит, это будет не прямой полет?
– Новая Зеландия – пока еще британская колония, обслуживаемая британскими авиалиниями, – сообщил Кларк. – В непризнанные, пусть и неофициально поддерживаемые республики британские авиалинии не летают.
– По крайней мере, официально, – сказал Джек.
– Ты лучше захлопни пасть и следи за дорогой, – порекомендовал ему Кларк. – А то сболтнешь ненароком какую‑нибудь военную тайну и мне придется убить вас обоих.
– А это сейчас точно был не расизм? – поинтересовался Джек.
– Абсолютно, – сказал Кларк. – Я посоветовал тебе захлопнуть пасть не потому, что ты – не белый, а потому, что ты раскрываешь ее слишком широко.
– Но именно белый контролирует ширину ее раскрытия, – заметил Джек.
– Таково мое бремя, – сказал Кларк и повернулся к Нику. – Самолет доставит тебя на Мадагаскар. Там, прямо в аэропорту, тебя встретит мой человек, у которого будут дальнейшие инструкции.
– А эта поездка точно не закончится в Лондоне? – поинтересовался Ник. Наверное, он был бы не против повидать столицу империи, но вряд ли при таких обстоятельствах.
– Точно, – сказал Кларк. – Поверь мне, у Лондона сейчас хватает и других забот.
– Например, сообщать об ожесточённых боях и выдвинутом в сторону Австралии боевом флоте.
– А они действительно выдвинули боевой флот? – поинтересовался Ник.
– Ну, сложно спорить с утверждением, что они куда‑то его двинули, – сказал Джек. – А вот куда конкретно – это большой вопрос. Сэр Реджинальд, кстати, героически противостоит армии вторжения чуть ли не в одиночку и по ходу этого противостояния противник несет страшные потери.
– Но это же вранье, – возмутится Ник.
– Это политика, – сказал Кларк. – А политика – это продолжение войны другими средствами.
В районе аэропорта действительно обнаружились толпы людей. Кто был с множеством чемоданом и детскими колясками – это, преимущественно, местные – кто с легкими рюкзаками, спортивными сумками или вообще без всего – те, кому посчастливилось сбежать из Австралии. Наверное, тут было какое‑то подобие очереди, но Нику так и не удалось рассмотреть никакой структуры. Больше всего окружающие напоминало ему хаос.
Джек повернул направо.
– Ближе к аэропорту стоят военные, которые мешают людям штурмовать забор, – сообщил он.
– Да кому же в голову придет такое, – притворно изумился Кларк. – Ведь по сообщениям СМИ дела на фронтах обстоят не так уж плохо, и наша армия успешно сопротивляется.
– Здесь слишком много очевидцев из Австралии, которые рассказывают об этом успешное сопротивлении каждому желающему, – сказал Джек. – Впрочем, они рассказывают это вообще всем, независимо от того, желаешь ты их слушать или нет. Но это здесь так. Я уверен, что на континенте большая часть населения верит сказкам про быструю победу и возвращение территорий.
– Что ж, пожелаем им всем быстрее попасть на континент, – сказал Кларк.
– Вы думаете, они смогут донести правду? – спросил Ник.
– Нет, я думаю, что они смогут снова поверить СМИ, – сказал Кларк. – И так будет лучше для их же блага.
– Жизнь во вранье?
– Ты жил во вранье двадцать три года, – напомнил Кларк. – Теперь ты знаешь правду. Ну, так и скажи мне, какой период твоей жизни был счастливее?
– Это другое, – возразил Ник.
– Вовсе нет, – сказал Кларк. – Ложь работает как раз потому, что делает жизнь приятнее. Она работает, потому что в нее легче поверить. Психологически легче. Собственно говоря, это основной ее принцип.