– Я просто хочу помочь, – сказал он.
– Так организуй встречу сам знаешь с кем, – сказал Ник. – Другой помощи мне не надо.
– Ты в этом абсолютно уверен?
– Да, – сказал Ник.
– Все же, посмотри на фото, – сказал Лев и протянул Нику свой телефон.
Ник глянул.
– Ну, девушка, – сказал он. – Ну, симпатичная. Дальше‑то что?
– Она знает город, знает, что можно посмотреть такого, о чем ты даже не догадываешься, – сказал Лев.
– Я тут не на экскурсии.
– И еще она знает, от каких мест стоит держаться подальше.
– Я что, в эти дни забрел куда‑то на опасную территорию? – осведомился Ник. – Так дай мне карту со схемой запрещенных зон, толку будет столько же.
– Не уверен, – сказал Лев.
– Что происходит?
– В городе неспокойно, – сказал Лев. – И вполне может быть, что в ближайшее время станет еще неспокойнее. Если ты понимаешь, о чем я.
– Настолько, что без сопровождающего я не справлюсь?
Лев пожал плечами.
– Я понимаю, что последние события отучили тебя доверять кому‑либо в принципе, – сказал он. – Но я‑то действую из лучших побуждений.
– Замнем на этом, – предложил Ник.
– Если вдруг передумаешь, то позвони мне, – сказал Лев. – Номер у тебя есть.
– Угу, – сказал Ник. – Какие‑то еще рекомендации будут?
– Только стандартный набор. Будь осторожен, всегда оглядывайся и не садись спиной к двери, – сказал Лев.
– А лучше вообще из гостиницы не выходить?
– Было бы идеально, но сажать под домашний арест я тебя не буду, – сказал Лев. – Что за…
Его лицо выражало изумление, а взгляд был устремлен куда‑то за спину Ника. Туда, кстати, где находилась дверь в это заведение.
Ник обернулся.
С дверью все было нормально, она была закрыта, и отряд спецназа вроде бы не торопился выбивать ее грубыми коваными сапогами. Лев скорее отреагировал на пожилого грузного мужчину, завтракавшего через несколько столиков от них. Когда Ник посмотрел, тот как раз хватался руками за грудь и сползал со стула.
– Похоже, инфаркт, – констатировал Лев.
Ник понятия не имел, что делать, когда у кого‑то рядом инфаркт, кроме, разве что, позвонить в «скорую помощь», но все равно рванулся было со стула, чтобы…
Он сам и не знал точно, что он собирался делать, но внезапно оказавшийся рядом Лев положил руку ему на плечо.
– Ты врач? – спросил он.
– Нет, но…
Лев указал на официантку, уже набирающую короткий телефонный номер.
– Скорую вызывают прямо сейчас, – сказал он.
– Но, может, мы должны…
– Мы должны уйти отсюда, как можно скорее, – сказал Лев, бросая на стол несколько бумажных купюр, которые должны были покрыть их счет. – Нам не стоит привлекать к себе внимания. К тебе.
– Но…
– Никаких «но», – Лев чуть ли не силой вытолкнул Ника на улицу и посадил в припаркованную перед кафе машину. – Еще одно напоминание о скоротечности жизни.
Пока Ник придумал, что на это ответить, они проехали два квартала.
– Кто это был?
– Понятия не имею, – сказал Лев. – Просто какой‑то человек, чье время на земле вышло. Ну, и судя по его весу, он сам этому немало поспособствовал.
– Тогда почему мы так спешно ушли?
– Потому что приедет «скорая», – сказал Лев. – А если он умрет, то приедет и полиция, они обязаны реагировать на любую смерть в общественном месте. Провести следственные процедуры, и все такое, даже если смерть произошла от естественных причин. А от полиции тебе лучше держаться подальше, даже в качестве свидетеля.
– Мои документы недостаточно хороши?
– Твои документы хороши, – сказал Лев. – Но чем меньше камней ты бросаешь в озеро, тем меньше будет кругов на воде. Знаешь, на чем все обычно сыпется?
– На чем?
– На мелочах, – сказал Лев. – Расплатился не той картой, не выкинул корешок билета, забыл в кармане чек, не почистил историю браузера…
– Ты, я смотрю, в этом разбираешься, – сказал Ник.
– В основном, как теоретик, – сказал Лев. – Но начитался и наслушался разного.
– Что тебя связывает с моим отцом?
– Это давняя история, которая не имеет к текущим событиям никакого отношения, – сказал Лев. – Поэтому мне бы не хотелось о ней говорить. У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу и все такое.
– Конечно, – сказал Ник.
Принцип доводить до людей информацию лишь в части, их непосредственно касающейся, был Нику знаком, и он понимал, что в некоторых случаях это оправданно и вполне себе работает. Особенно если речь идет о связке «начальник‑подчиненный».
Но как таким людям доверять?
Слепо и безоговорочно? Да с чего бы?
Лев предложил подбросить Ника обратно в отель, но тот отказался.
Ему хотелось прогуляться, побыть одному, немного проветрить голову. Как будто предыдущие три дня он занимался чем‑то другим.
Но этот непонятно зачем устроенный завтрак и его странное завершение не выходили у Ника из головы. Конечно, люди умирают от инфаркта каждый день, тем более, пожилые люди, тем более, пожилые люди с лишним весом, и этот человек бы умер вне зависимости от того, наслаждались бы они с Львом лучшим кофе в округе или нет, но это совпадение все равно казалось Нику зловещим.
Хотя последнее время люди только и делали, что умирали вокруг него, но здесь‑то не война, и какой‑то совершенно посторонний мужчина…
Но все‑таки, чего на самом деле хотел добиться Лев этим завтраком? Действительно ли он хотел навязать Нику сопровождающую тире охранника тире контроллера, и если хотел, то почему так легко сдался?
Ник вообще заметил, что с ним обращаются как с… дорогим гостем. В смысле, практически не пытаются давить. Кларк просто говорил, что надо делать, и Ник делал, потому что понимал, что других вариантов у него нет, а Лев просто советует и вроде бы искренне огорчается, когда Ник не хочет следовать его советам.
А ведь он мог бы просто поставить Ника перед фактом, но почему‑то этого делать не стал.
Это авторитет его отца тут так давит, или Лев действительно считает, что у Ника есть какие‑то другие варианты, и он может взбрыкнуть? А если другие варианты есть, то почему Ник сам их в упор не видит?
* * *
Утром следующего дня Ник проснулся свежим, бодрым и отдохнувшим. В одних трусах он прошлепал в свой крохотный санузел для совершения утренних ритуалов, в одну руку взял зубную щетку, другой – потянулся за тюбиком с зубной пастой, лежащим на краю раковины, когда неплотно закрытая крышка этого самого тюбика свалилась на пол.
Ник наклонился, чтобы ее подобрать.
Странно, подумал он, уже выдавливая пасту на щетину щетки. Я ведь точно помню, что закручивал тюбик. Я всегда его закручиваю, этому меня родители с детства приучили. В смысле, приемные родители, которых я все время считал настоящими.
И вчера вечером не случилось ничего такого, что могло бы вмешаться в эту процедуру. Я валялся перед телевизором, потом принял душ, почистил зубы перед сном…
Мелочь, конечно, но как говорил один знакомый как бы разведчик, обычно на мелочах все и сыпется.
Покончив с зубами, Ник прошелся по номеру, пытаясь взглядом уловить еще какие‑нибудь несоответствия. Вчерашние джинсы валялись на стуле, но это как раз нормально, от привычки непременно вешать всю свою одежду в шкаф Ник отучился еще во времена колледжа. Что еще?
У Ника было не так много вещей, а крохотный номер не изобиловал мебелью, так что исследование вышло недолгим. И все вроде бы было в норме и на своих местах, кроме кроссовок.
Кроссовки были слишком чистые, а ведь Ник ни разу их не мыл, и за несколько дней прогулок по городу они не могли не запылиться. Но, тем не менее…
Ник даже провел по ним пальцем, и палец остался абсолютно незапятнанным. Конечно, Ник слышал о городах, в которых асфальт моют с мылом, отчего в уличной обуви можно совершенно спокойно ходить и дома, но Москва к таким городам не относилась.
Несколько встревоженный, Ник натянул эти подозрительно чистые кроссовки и отправился на стойку регистрации.