Что ж, он и не думал, что это будет легкая прогулка.
Поддерживать смерч было не сложно. Он задал общий вектор движения, и лишь слегка его корректировал, когда возникала необходимость.
Пояс повышенной гравитации, на всякий случай размещенный между двумя слоями торнадо, вообще не требовал внимания. Силы было еще много, ее запасы порою казались Ломтеву неисчерпаемыми.
Он уже не спрашивал себя, откуда они берутся. Как сказал ему однажды знакомый, еще в прежнем мире ремонтировавший его компьютер, это магия такая, забей. Работает – пользуйся. Перестанет работать, зови меня или покупай новый.
Какая разница, откуда что взялось? Главное – что ты с этим сделаешь.
Пока не перестанет работать.
Большая часть внимания уходила на то, чтобы сбивать ракеты. Ломтев сомневался, что несколько пусть даже объемных взрывов могут повредить структуре урагана, но решил не рисковать.
Он увидел, как шестеро фигур, чей дар светился особенно ярко, отделились от остальных и выдвинулись в его сторону. Впрочем, дворца – и прикрытия щитов – они не покидали. Ломтев предположил, что они вышли на один из балконов.
Сейчас что‑то будет, подумал он.
В этот момент ему даже стало весело. У него было молодое – пусть и чужое – тело, он был полон здоровья, а его сила била через край. Он не сомневался, что сможет выполнить свою часть сделки и сохранить тело для внука, ему просто было любопытно, что они могут ему противопоставить.
Ведь наверняка годами сидели княжеские аналитики, корпели над схемами прошлых боев, что‑то придумывали и искали методы. Пришла пора предъявить миру результат этих трудов.
– Ну, давайте! – крикнул он. – Покажите себя! Давайте!
Его крик поглотил ветер. Ветер поглотил и его смех.
Он все еще смеялся, когда с балкона Большого Императорского дворца ударил испепеляющий все живое, вшестеро усиленный огненный шторм.
* * *
– Большая ошибка, – сказал Влад.
Компьютер продолжал работать, но изображение на экране пропало. Имперцы наконец‑то додумались отрубить в городе связь.
– Наши наблюдатели уже на позициях, – сказал Олег. – Но информация приходит с задержкой куда большей, чем была у этой трансляции. А других нет.
– Мы все равно никак не можем повлиять на происходящее, – сказал Влад. – Только узнать результаты. И тут ни десять минут, ни даже час принципиальной разницы играть не будут.
– Пока результаты так себе, – сказал Олег. – Красиво, зрелищно, но явно недостаточно для того… ни для чего, в общем, недостаточно.
Половина Кремля, десяток самолетов… Когда Влад был террористом, он бы многое отдал, чтобы достичь таких невпечатляющих результатов. Но начальство было право.
Здания можно восстановить или отстроить заново. Самолетов у империи и без этих хватает, если сравнивать с боевой авиацией ДВР, то там разница на порядок, если не больше.
– Это еще не конец, – сказал Влад.
– Ты думаешь, он выживет?
– Практически уверен в этом. В отличие от прошлого раза, это не атака берсерка. У него было время, чтобы все продумать.
Олег покачал головой.
– Он всего лишь человек. Люди могут переоценивать свои возможности. Людям свойственно ошибаться.
– Да, – сказал Влад. – Только на этот раз ошиблись другие люди.
Глава 30
Визор на шлеме генерала‑аншефа Кравцова потемнел, переходя в защищенный режим.
Каменный смерч вобрал в себя магическое пламя и превратился в огненный торнадо. Деревья на территории Кремля сгорели за одно мгновение, пополз вниз расплавляющийся кирпич тех стен, что уцелели после первого удара колебателя. О том, какая температура должна быть внутри смерча, Кравцов мог только догадываться.
Но она была явно недостаточно летальной, потому что колебатель был все еще жив.
Ведь сила и то, что она творит, уходит из мира в тот момент, когда гибнет ее обладатель.
Торнадо кружился еще около минуты, а маги продолжали вливать в него свой огонь, словно нарочно подпитывая неукротимую стихию, а затем распался и потоки лавы обрушились на Большой Императорский дворец.
Внешние защитные экраны не выдержали. Приняв на себя часть удара, они лопнули, а поддерживающие их аристократы рухнули без чувств. У многих кровь шла не только носом, но и из ушей. И даже из глаз.
Последствия же для отряда огненных князей были куда как более печальными. Часть фасада вместе с балконом, с которого они оперировали энергиями, была поглощена потоком лавы в один миг.
Сам дворец содрогнулся от мощного удара, и лишь сервоприводы бронекостюма позволили генералу‑аншефу и личной гвардии императора устоять на ногах.
Он тут же поспешил на помощь рухнувшему на колени императору, но Менщиков отказался от его помощи и встал, опираясь на Скипетр Времени как на простую палку. По лицу императора стекал пот.
Камеры перестали работать в тот же миг, и чтобы оценить реальный ущерб, Кравцов отключил мониторы и перешел на обычное зрение.
Переднюю половину дворца как корова языком слизнула. Уцелевшая часть была охвачена огнем, распространение которого сдерживал только внутренний слой защитных полей. Судя по сыпавшимся генералу докладам, они утратили больше шестидесяти процентов своей прочности и следующего удара такой силы уже не выдержат.
Впрочем, Кравцов сомневался, что колебатель сможет выдать еще один такой же удар. Должна же и его сила когда‑то закончиться. Ведь у всего есть пределы.
Видимость снаружи была практически нулевая. Небо заволокло дымом – о применении авиации уже можно забыть, в этом аду, да еще в такой близости от императорского дворца, ни одна ракета не сможет навестись на цель.
– Эвакуация… – снова заикнулся Кравцов.
По его мнению, подходящий момент был упущен больше, чем полчаса назад, но и сейчас оставались какие‑то, пусть уже и минимальные шансы, вывести императора из‑под удара.
Менщиков распрямился.
– Я буду стоять здесь, – сказал он.
Красивая фраза, но донельзя глупая ситуация, отметил Кравцов. С одной стороны, охраняемое лицо отказывалось отступить на более безопасные позиции, что его, как начальника охраны, явно не устраивало. Но с другой стороны, император – один из самых сильных бойцов империи, и уж точно самый сильный боец своего поколения, и его поддержка, усиленная родовым артефактом, может переломить исход ситуации в текущей драке.
Что для него, как для солдата, было вполне приемлемо.
Впрочем, конфликт между двумя функциями генерала‑аншефа не имел никакого реального значения, ибо последнее слово всегда принадлежит царственной особе, и та его уже высказала.
– Хотя нет, я, знаете ли, передумал, – сказал Менщиков, и в душе генерала‑аншефа было воспряла надежда, но не тут‑то было. – Тронный зал ведь прямо под нами, нес па? Он уцелел?
– Уцелел, сир.
– И он тоже прикрыт экранами, – сказал Менщиков. – Давайте спустимся туда, чтобы встреча была более торжественной. Мы ведь с ним старые знакомые, нес па?
* * *
Фактор силы вносил элемент хаоса в любую сферу жизни.
Но особенно он усложнял войны.
В сложных уравнениях, где все зависит от нескольких переменных, не может быть правильного решения, если значение одной из переменных может скакать на порядки. А непредсказуемость одного отдельного результата убивает возможность точного прогнозирования в целом.
Да, как правило, порядок бьет класс, но если класс уж слишком высок, тогда на результат этого столкновения может повлиять любая случайность.
Даже та, о которой ты и понятия не имел, и никак не мог в своих расчетах учитывать.
Во времена британских войн по покорению североамериканского континента было несколько случаев, когда туземное племя, не способное выставить на поле боя и пары сотен воинов, наголову громило имперские экспедиционные корпуса, и в двух таких случаях кому‑то из старых лордов приходилось пересекать океан для установления контроля над очередным регионом непокорной земли.