— Насколько схожи? — перебил его император.
— До девяноста процентов. Это может означать только одно…
— Прямое потомство, — сказал император. — Мужской пол. Только мальчики наследуют дар рода в полной мере. Значит, мы имеем дело с третьим поколением. Это его внук, нес па?
— Возраст от пятнадцати до двадцати трех лет, — подтвердил Белозерский. — И… э… для инициации выброс был чрезвычайно мощный.
— Если это была она, — сказал император. — Может быть, настоящую инициацию вы прошляпили.
— Это исключено, ваше императорское величество, — сказал Белозерский. — Выполняя ваше высочайшее распоряжение, лучшие специалисты СИБ вели постоянный мониторинг в этом диапазоне.
— Выходит, его прятали в Австралии, — сказал император. — Любопытно, почему его не попытались вывезти до вторжения. Как у нас с агентурной сетью на острове?
— Разумеется, у нас есть там агенты, — сказал Белозерский. — Но в условиях оккупации они не могут действовать так же эффективно, и я считаю их расконсервация нецелесообразной…
Император стукнул кулаком по подоконнику, и Белозерского охватила слабость. Он почувствовал, что только что потерял несколько месяцев жизни. А может быть, и лет.
Он буквально ощущал, как седеют его волосы, а на лице появляются новые морщины.
— Это мой кабинет, — сказал император. — Это мой дворец, и это моя империя, и только я могу решать, что здесь целесообразно, а что нет. Найдите его, даже если вам придется расконсервировать всю сеть. Даже если вам придётся положить там всю сеть. Этот человек — явная и прямая угроза империи, а такая угроза должна быть ликвидирована.
Глава 9
Сознание вернулось резко, словно выключателем щелкнули.
Сквозь густую крону деревьев пробивались редкие лучи солнца, земля еще была прохладной, но было ощущение, что она скоро прогреется. Ник лежал на этой прохладной, но прогревающей земле, и лучик солнца грел его щеку.
Состояние было… ну, обычное для утра состояние. Организм еще до конца не проснулся, но в целом чувствует себя неплохо и готов к новым свершениям.
Разумеется, это так работает только до тех пор, пока ты молод, так Нику рассказывали.
И все же, что-то явно было не так. Если судить по последним воспоминаниям Ника, он должен был проснуться не здесь и в гораздо более худшем состоянии. Это если уж не говорить о том, что проснуться для него в принципе было большой удачей.
Ник дернулся, сел, схватился за ногу и ничего не почувствовал. В смысле, прикосновение пальцев он почувствовал, но боли не было.
А ведь совсем недавно какой-то китаец ковырялся в его ноге пальцами, и не факт, что помытыми…
На Нике были штаны цвета хаки. Армейские, судя по всему, принадлежащие Освободительной армии. И ботинки военного образца. И рубашка… Кто же его переодел? Кто вывез его с военной базы и почему бросил в этом лесу?
И, главное, когда же закончится этот бред, начавшийся практически одновременно с вторжением?
Ник расстегнул ремень, спустил штаны и посмотрел на внешнюю поверхность бедра, начиная подозревать, что пал жертвой галлюцинаций или что его воспоминания кто-то подделал.
Но шрам был на месте. Кривой, неровный, грубый, он выглядел так, словно рану нанесли пару лет назад. Повинуясь старым довоенным — какое нелепое слово, он и не думал, что когда-нибудь будет использовать его даже в мыслях — он полез в карман за смартфоном, но вместо него нащупал только странной формы металлический предмет, похожий на деформированный наконечник стрелы, на поверхности которого кто-то нарисовал непонятные Нику символы.
И больше у Ника с собой ничего не было.
Как не было даже примерного понимания, где он находится, как он сюда попал и что ему следует делать дальше.
Ник попытался выстроить в голове непротиворечивую версию событий, но у него не получилось. Если следовать логике, китайцы, заподозрившие его в скрытном ношении какого-то магического артефакта — что само по себе нелепо — никак не могли просто отпустить его на свободу или выкинуть в лесу, как ненужную вещь. Ну, то есть, выкинуть, может быть, и могли бы, но тогда на кой им понадобилось его одевать? И почему они не сделали контрольный в голову?
И почему рана выглядит так, словно ей несколько лет? Ник что, заснул, как Рип Ван Винкль, пока его организм оправлялся от ран? А где тогда борода и крайняя степень истощения? Или кто-то подкармливал его через капельницу? А где тогда следы от уколов?
Ник почувствовал, что сходит с ума. Когнитивный диссонанс был слишком силен, и реальность, данная ему в ощущениях, отказывалась согласовываться с элементарным здравым смыслом.