Мои университеты
Начну ка я с заковыки, которая, как заноза, чуть не порушила мои планы.
К нам в танцевальную группу ансамбля ходили девчонки. Среди них была девушка Люда дочь замполита части, который очень уважал меня, но оказалось до поры до времени.
Дочка его, как говорится, втюрилась в меня по самые уши, и ловила каждый мой взгляд. Чтобы она напрасно не тешила себя надеждой, в какой-то момент я признался ей, что «меня далёкая любимая ждала». Ведь у меня же была Галя (читай рассказ «ПОПУТЧИК»). Она вспыхнула, как спичка, зажжённая в слепой темноте. Выскочила из клуба и больше в ансамбле не появлялась. Но на этом дело не закончилось. Я догадываюсь, что Люда рассказала своей мамаше, которая до этого меня просто обожала. Она не пропускала ни одного концерта нашего ансамбля. Мамаша Людмилы во мне души не чаяла. Относилась, как к родному сыну Подробности вряд ли здесь уместны. После моего признания Людмиле всё это, как ножом отрезало. И если мамаша «отрезала ножом», дочка вспыхнула, как спичка, то папаша так бабахнул, просто подстрелил меня на взлёте. Приказы жены для подкаблучника – это табу. Даже приказы «сверху» не стоят с ними вровень. Выслужиться дома, доложить, что обрезал крылья желторотику, обрадовав тем самым жену, многого стоит.
Ведь у меня была мечта. После окончания школы поступить в университет. И вот «недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах»
В те времена солдат Советской армии имел право досрочно закончить службу, чтобы поступить в ВУЗ. Если не поступал, то дослуживал в местном военкомате. Нам же МВДешникам(тогда МООП) такая лафа не светила. Можно было с разрешения начальства поступать в местный ВУЗ, а, если завалишь экзамены, то служи до звонка, т.е. жди приказа МИНОБОРОНЫ. Как раз этот вариант меня устраивал.
На этом я армейскую тему заканчиваю, но не прощаюсь с ней, ибо ещё не раз придётся к ней возвращаться. Разве можно забыть Армию?!! Она же, как родная мама, сделала из меня человека.
В мае, написав заявление, не подозревая ни каких подвохов, я пошёл к замполиту, то бишь, к папаше. Мой авторитет не только в части, где был прописан ансамбль, но и в дивизии, в чьём непосредственном подчинении мы находились, был, прямо скажем, на высокой планке.Невзирая на это, папаша вдруг опустил меня с небес на землю. Он тихо и скромно сказал:
–При всём уважении к вам, я не могу дать разрешение.
Меня словно в прорубь опустили и подержали там какое-то время. Я долго не мог опомниться. Довольно длинной паузой воспользовался и папаша. Возвращая моё заявление, подполковник походил на довольного кота, перед которым трясся от страха и смущения мышонок. Наслаждаясь сработавшей «оплеухой», папаша, злорадствуя и издеваясь, погрозил мне пальчиком, сказав: