Саша резко развернулась и быстро спустилась по лестнице.
— Черт, еще этих проблем не хватало.
Глава 16
— Евгений, здравствуйте, это Екатерина, клуб «Олимпия». Вы, наверное, меня не помните, несколько дней назад мы с вами познакомились.
Катя волновалась, набирая номер малознакомого человека, не знала, как он отреагирует на ее звонок и просьбу. Да, вообще, не зная, как пойдет их разговор. Найдя в базе данных клуба его личный номер, она долго не решалась позвонить, потом ей мешали, или она была занята работой.
Ей выдали специальную униформу клуба для работников: белая футболка-поло, такие же удобные кроссовки и черная короткая юбка. Стас часто проходил мимо, но чтобы просто пройти мимо, такого не было ни разу, он то затаскивал ее за угол, то целовал прямо там, за стойкой ресепшена, пока никто не видел. Катя краснела, отбивалась, но в итоге всегда сдавалась, отвечая на поцелуй, чувствуя возбуждение, свое и Стаса.
Но вот, она наконец осталась одна, отошла к большому окну и, глядя на дождливый город, набрала номер Евгения Краснова.
— Конечно, помню, здравствуйте, Екатерина, самая красивая девушка клуба.
— Да скажете тоже.
— Чем могу помочь?
У мужчины был очень приятный голос, чувствовалось, что он улыбается.
— Евгений, я чисто случайно узнала, что вы работаете в частном сыскном агентстве, что вы сыщик.
— Да это и не секрет, все знают, что я там работаю.
— Дело в том, что я бы хотела воспользоваться вашими услугами, конечно, не бесплатно. Хотя у меня не так много денег, но, надеюсь, хватит.
— Хорошо, Екатерина, я вас понял. Я подъеду через два часа, и мы обо всем поговорим. Хорошо? Вы в «Олимпии»?
— Да. Спасибо, буду вас ждать.
Женя отключился, а Катя задумалась. Правильно ли она поступает, не сказав Стасу о своей затее? В конце концов, расскажет все потом, как узнает хоть какую-то информацию, в этом нет ничего ужасного. Да и не хочется в это все еще вмешивать Стаса, он и так с ней возится постоянно, словно она ребенок маленький.
После их того потопа в ванной прошло три дня. Катя, наконец, включила телефон, разобралась, как он работает, позвонила в деревню, но Григорий Иванович не взял трубку, наверное, был чем-то занят. Хотя в сердце поселились сомнение и тревога, вдруг с ним что-то случилось, или снова приезжали те люди, из-за которых у деда случился последний приступ. Зря все-таки она уехала и все бросила, в такие моменты хотелось поехать на вокзал и купить билет обратно.
Тетка позвонила сама, сказала, что приедет после выходных. Катя сама набрала номер сестры, та ответила не сразу и сказала, что ее нет в городе. Вот так, Екатерина Алексеевна, никому-то ты не нужна в этом городе, разве что Стасу. Стас для нее был особенным, самый лучшим, но Катя не могла поверить самой себе, что она его девушка, словно сон какой-то.
У нее никогда не было отношений, одноклассники считали ее странной, деревенщиной, одевающейся в вещи своей бабушки. А как она еще должна была одеваться, если ходила в школу в соседнюю деревню, каждый день по пять километров туда и обратно? Только тепло и удобно. Дед часто возил ее на тракторе, иногда гости, что приезжали к соседям, подвозили, школу она пропускала редко, ей нравилось учиться.
А сейчас рядом с ней такой мужчина как Стас, от которого дух захватывает, да не только дух, ее тело словно ожило и живет своей жизнью. Она так остро реагирует на его поцелуи, ласки, даже слова, что он шепчет, которые ее смущают, она краснеет и готова провалиться сквозь землю.
Катя заулыбалась, приложив пальцы к губам, вспоминая их последний поцелуй и то, что за ним последовало. Наталья отправила ее за бланками, что заполнялись новыми клиентами клуба, и она случайно, со всего маха, налетела в коридоре на Маргариту. Бланки рассыпались, Маргарита ругалась, Катя извинялась. На эти крики вышел Стас и, ничего не говоря, затащил Катю в свой кабинет. Она посмотрела на диван, щеки вспыхнули румянцем, вспоминая, что именно на нем был ее первый секс. Но краснеть долго ей не дали, Стас посадил ее на свой широкий письменный стол, стал жадно целовать.
Крики Марго сразу вылетели из головы, в животе запорхали бабочки. Поцелуи мужчины перешли на шею, руки забрались под футболку, сжимая грудь, лаская через белье соски. Другая рука забралась под короткую юбку, и вот уже пальцы Стаса, отодвинув ткань трусиков, накрывают ее чувствительную плоть.
— Что ты делаешь? Ох…Стас.
— Хочу тебя потрогать, три дня подыхаю, как хочу, все сдерживаюсь, не могу больше.
Он, правда, эти три дня не прикасался к ней там, как-будто боялся, только целовал, обнимал и спал, крепко прижав к себе, словно она убежит от него.