-- Было бы... -- горько усмехнулся Грай. -- отец говорил, что мы последние хозяева вод в Марабеле, а может, и не только там... А про воздушников и вовсе больше века никто не слыхивал. Роды пресеклись, а выжил ли кто-нибудь из боковых ветвей -- неизвестно. Ты ведь не из наследных, Викис?
-- Нет... -- покачала головой девушка. -- Я столкнулась с этим по чистой случайности.
-- Если бывают в этой жизни случайности, -- прошептал рядом Тернис.
Маленький костерок догорал, время от времени выхватывая из темноты лица. Всего четверо их осталось -- самых стойких. Или просто из последних сил дожидавшихся, пока разбредутся по кроватям остальные, чтобы поговорить без помех.
Лертин, Ренмил, Малко, Тернис.
-- И когда ты собираешься ей рассказать? -- сайротонский принц неодобрительно хмурился.
-- Сам не знаю, -- Тернис тяжко вздохнул, -- я все надеюсь, что... у них там все получится. Что родится ребенок, и я буду свободен. И ужасно боюсь отнимать у себя эту надежду.
-- А подавать ложную надежду ей ты не боишься?
-- Боюсь, -- согласился парень, -- поэтому все-таки раскроюсь перед ней в ближайшее время. Я не знаю, чего ждет от меня она, но я-то со своими чувствами давно определился. И так страшно, что все это может рухнуть.
-- Что ж... бояться иной раз бывает полезно, -- глубокомысленно заявил Малко, поднося к лицу кружку и вдыхая терпкий аромат травяного отвара, -- тем более, что ходят кое-какие слухи... Ничего конкретного, но может статься, твои надежды не напрасны.
-- Пусть будет так...
Глава 13. ОТКРЫТИЯ
-- Поймите же, что Мюнхгаузен славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врет.
(к/ф 'Тот самый Мюнхгаузен')
Одни сказки читают, а другие в них живут.
(Макс Фрай 'Неуловимый Хабба Хэн')
-- А эта тварь, представьте себе, хвост свой склизкий за собой тянет, и где этим хвостом проведет -- там корка льда, на ногах устоять решительно невозможно!
-- Никогда о таком не слышал! -- в положенном месте подает реплику Тернис.
-- Вот и я никогда -- ни до, ни после... А поди за ним...
Викис -- самый восторженный слушатель. Этим историям она готова внимать с утра до вечера. К сожалению, магистр Нолеро вовсе не готов выступать перед публикой, пусть даже и самой благодарной, приходится его уговаривать.
А началось все с того, что Викис добралась наконец до сборника легенд и преданий о 'великом и ужасном' магистре. В принципе, это было не так уж трудно: как и говорил Керкис, брошюра с этими историями (и даже не в одном экземпляре) обнаружилась в общей гостиной боевиков. Вот только... девушка продолжала чувствовать неловкость оттого, что ей придется демонстрировать свой интерес при ком-то, а гостиная практически никогда не пустовала. А когда Викис оказывалась там одна, ей зачастую было настолько не до того, что о подвигах магистра как-то и не вспоминалось.
Великий день, когда совпали сразу два обстоятельства -- Викис оказалась одна в пустой гостиной и при этом помнила о своем интересе, -- случился как раз накануне летней сессии. Времени на чтение не нашлось, и Викис попросту прихватила книжечку с собой в надежде прочитать на досуге. И вот теперь...
Теперь они с Тернисом проводили каникулы в имении наставника, и тот делил свои учебные часы между двумя подопечными. Так что, пока Ренс с Тернисом скакали по тренировочной площадке, оглашая округу звоном металла, а магистр Лернис пряталась от всего на свете в дальнем кабинете, закопавшись в какие-то бумаги, у Викис появлялся тот самый долгожданный досуг, позволивший Викис наслаждаться невзыскательным чтивом, составители которого явно не сдерживали свою фантазию: 'Ренс Нолеро и дюжина разбойников', 'Ренс Нолеро против стаи ухваргов', 'Ренс Нолеро в плену у демонов'.
Некоторых из тварей, упоминавшихся в рассказах, Викис не нашла ни в одном справочнике, а если ориентироваться на войны, в которых довелось участвовать легендарному Ренсу Нолеро, то магистр живет на этом свете не одну сотню лет. В конце концов Викис не выдержала и прямо спросила наставника, что из этого правда.
-- Всё, -- просто ответил магистр, -- и ничего.
-- Как это? -- опешила ученица.
-- Рассказчики брали за основу реальные события, но либо приукрашивали их в меру своей фантазии, либо довольно небрежно обращались с категориями места и времени, как это обычно и бывает.
С того дня им удалось несколько раз раскрутить магистра на истории из собственной жизни. Рассказчиком Нолеро был великолепным, а истории в его исполнении звучали ничуть не менее фантастично, чем в изложении авторов брошюрки, разве что без явных анахронизмов. Нет, хвастуном наставник не был, он не забывал о выдающихся заслугах других участников приключений, не пытаясь присвоить чужую славу, но тем не менее истории его поражали воображение. Ученики слушали, разинув рты, воздавая должное как мастерству рассказчика, так и его героическим свершениям.