И только на середине пути Сияна останавливается, чтобы отдышаться. А стоит лишь сесть удобнее, свесив пульсирующие ноги, слышит голос, больше похожий на шелест:
— Спус-с-скайс-с-ся.
Девушка упрямо покачала головой, широко раскрытыми глазами глядя прямо в его, змеиные. Смеющиеся.
Полные голода очи-золото в пол-лица.
Тонкие девичьи пальчики сильнее обхватывают толстую ветвь, княжна подтягивает ноги к груди, ещё больше оголяя стройные ноги. И ступни, вновь залитые кровью, изрезанные бегом. Кровь, смешанная с соком. Платье рваными неровными лентами развевается на ветру. В растрепавшихся от быстрого бега косах осталась всего одна лента, дюжина остальных растерялась по пути.
Полоз не двигается, стережёт. И улыбается. Он зовёт её вниз:
— Родная, с-с-спустис-с-сь. Обниму в тридц-с-с-сать три кольц-с-с-са.
Оглядевшись, Сияна понимает, что оказалась права — они одни. В погоню за невестой жених отправился сам.
— Я не хотела…
Собственный голос Сияна не узнала, хотя эта фраза прочно засела в её голове, мысленно она проговаривала её сотни раз, пока молчаливые змеиные девицы наряжали её. Собственный шёпот оказался наполнен невысказанной обиды, припорошенный мольбой.
— Это не важно, — ответил змей.
— Но я не хотела, — Глаза, полные зелени, наполнились влагой. На этот раз Сияна сказала уже увереннее. Но тут же сникла: — Я случайно…
Полоз молчал, упрямо глядя вверх. По лицу его Сияна не сумела что-либо прочесть.
И тогда княжна зарыдала. Так сильно, как когда-то рыдала Есислава — сестра, которой было всего пять зим. Горькие слёзы её катились по щекам, заставляли рот кривиться, а глаза наливаться кровью.
Княжна рыдала, казалось, вечность — три поры года уж точно сменили друг друга, но хмарь по-прежнему никуда не делась. Как и царь-змей, наблюдающий снизу.
Измученная слезами, уставшая от бега, Сияна хотела было устроится удобнее, но медленно качнулась вперёд и, не удержавшись, полетела вниз.
Удержи меня...
И Сияна угодила прямо в ожидавшие её объятья царя-змея. Девица замерла, испуганно вскидывая голову.
Сильные руки крепко сжали, — нежно — прижимая ближе, насколько возможно. И Полоз отправился обратно, удерживая свою невесту на руках.
На поляне их ждала тишина. Царь-змей опустил Сияну на самом краю красного ковра, выстеленного ягодами. И обряд завершился: жених завязал на руке невесты брачный браслет, дрожащими пальцами Сияна сделала то же самое.
Её правую и его левую руки связали алой лентой — ознаменовали окончание обряда.
А стоило Сияне сделать шаг вперёд, к свадебному шатру, как княжна оказалась на руках у Полоза, прижимаемая к его груди.
Царь-змей сам занёс невесту в шатёр, а усадив на кровать, задрал ноги девицы. Сияна молчала, послушной куклой поддаваясь влиянию кукловода. Полоз тем временем уже рассмотрел ступни, опустил ноги и ушёл. Вернулся он, впрочем, совсем скоро, ведя за собой очередную молчаливую змеицу, не поднимающую головы. Она быстро прошла за штору, и Сияна расслышала плеск воды.
Вскинув подбородок, княжна смотрела на Полоза, стоящего напротив, догадываясь, что задумал царь-змей, и оттого не понимая.
Сияна раскрыла рот, чтобы что-то сказать, но слова не сорвались с языка — змеица вышла из-за шторы. В руках она держала миску, полную зеленоватой воды, от которой валил пар с запахом неизвестных княжне трав.
Полоз забрал из рук змеицы миску и та вышла, всё так же не поднимая глаз.
Змей дождался, пока они останутся вдвоём. Мгновения тянулись так долго, что Сияна успела расслышать пение снаружи, смогла понять, что язык ей незнаком. Но вот уже Полоз вновь опускается близ её ног, грубыми холодными руками нежно отрывает ступню девицы от пола, чтобы в ту же секунду опустить тонкую ступню княжны на свою ногу — грубую, мускулистую. Он берёт рушник, край которого опущен в миску, выжимает, а после бережно, словно самое дорогое сокровище, обтирает стопу, смывая кровь, промывая порезы.