Самаэль вскинул брови, но ответил холодным тоном:
– Ты не первая, кто добровольно хочет служить мне. Я, конечно, польщён, но ты мне не нужна.
– Тогда убей меня, – сглотнула девушка.
– Какое рвение… – удивился Владыка Душ, – я не приму тебя обратно, я же сказал, – немного помолчав, он добавил, – Ну а если ты ищешь смерть, то тебе стоит обратиться к инкубам. Они с радостью сделают это, ведь ты убила одного из них. И вот когда они тебя прикончат, – злорадно продолжил Самаэль, – тогда я, так уж и быть, возьму твою душу к себе на службу.
– Они отказались лишать меня жизни. И я не убивала, – с горечью ответила Лия и посмотрела на бывшего Повелителя глазами, блестящими от зарождающихся слёз, – это всё твоё проклятие.
– Проклятие? – Переспросил Самаэль и встал с трона, медленно приближаясь к девушке, – это великий дар, – в его голосе зазвучали величественные нотки, – представь, какой силой ты теперь обладаешь: ты можешь менять жизни людей, даря им потомство и смысл существования. К примеру, живёт мужчина, половину своей жизни мечтая о детях, тут появляешься ты и даришь ему такую возможность. Его женщина явит на свет дитя и все счастливы, – на этих словах Самаэль остановился перед ней, заложив руки за спину.
– Я не хочу этого, – отрицательно замотала головой Лия.
– Твоя природа не позволяет тебе творить добро, – язвительно заметил Владыка Душ, – погоди-ка, – он прищурился и внезапно его посетила мысль, – Люцифер не знает… Ты не сказала об этом папочке, я прав?
Девушка молча опустила голову.
– Значит, прав, – заключил Самаэль, – Я знаю, чего ты боишься и почему желаешь смерти. Как только Люцифер узнает об этом, он заставит тебя отдаваться направо и налево, – демон начал ходить вокруг неё, – с разнообразными, порой отвратительными демонами. Которые потом с удовольствием будут насиловать других женщин, чтобы они рожали от них… его легионы ступят на человеческую землю…
Самаэль остановился, ошарашенный собственным выводом. Он задумался – нельзя допустить подобного разворота событий. Как опрометчиво он поступил, наделив эту бестию такой способностью! Хотя на тот момент она была в его власти, поэтому тогда он не подумал об этом. Люцифера же никогда нельзя было назвать другом, но и врагом тоже, потому что он, несмотря на свою силу, всё же опасался Самаэля, как достойного соперника. Но с подобным козырем ему будет плевать на него. К тому же, крайняя их сделка сорвалась, что тоже играло против Самаэля.
– Хорошо, – произнёс, наконец, Жнец, – я заберу обратно свой дар.
Лия с надеждой посмотрела на Самаэля.
– Но прежде, поклянись, что ни одно существо не узнает о том, что у тебя была такая способность.
– Владыка, – сокрушённо ответила Лия, – инкубы уже знают об этом.
– А я было, уже подумал, что ты действительно самое удивительное существо Преисподней, – разочарованно протянул Самаэль, – что ж, тогда я должен назначить цену за свою услугу.
– Всё, что угодно, – выпалила девушка.
– Твоя глупость не знает границ, – презрительно бросил Ангел Смерти, – ты ничему не научилась на моих уроках.
– Мне действительно всё равно, – пожала плечами девушка.
– Встань с колен, – потребовал Самаэль.
Девушка неловко поднялась и опустила голову перед пронзительным взглядом Жнеца. Он поднял её подбородок вверх, чтобы она смотрела ему в глаза, и заглянул в них. Самаэль увидел в её душу – она мертва, точно так же, как и его собственная. Её сердцу больше незачем биться, однако и смерть не обещала избавления от страданий.
– Вот теперь, – тихо сказал Самаэль, – ты понимаешь мои мотивы.
Лия вспомнила его пытки. Что и как он делал с Абраэлем, с ней… Она поставила себя на его место и поняла, что, если бы у неё была такая возможность, то она, скорее всего, делала бы то же самое. Только по отношению к Люциферу. Это он довёл её до такого состояния своими играми. Использовал, как марионетку, совершенно не заботясь о ней. И только сейчас она осознала, что Люцифер действительно был готов «пожертвовать» её жизнью, если бы того потребовали обстоятельства. Она представила своего отца, который сказал довольным тоном «Как ловко я всё устроил!». И Канаах – строил из себя заботливого и доброго дядюшку, а сам привёл её на совет к своим собратьям, которые вполне могли казнить её. Было ясно, что дядя предал её – она рассказала ему о своих сокровенных переживаниях, а он тут же доложил обо всём своим «братьям». Огромная обида стала наполнять её, перерастая в злость, а затем и в гнев.
Самаэль отошёл от неё и медленно направился к своему трону. Когда он опустился на сидение, Лия сжала руки в кулаки и, чётко отрезая каждое слово, сказала Владыке Душ: