– Самый главный вопрос, который нужно задать обязательно до того, как взяться за сооружение новых вселенных только чтобы обеспечить себе безопасность, – сказала Уля, – это, конечно, такой: насколько эта ваша Мультивселенная близка к насыщению, или как это назвать, в общем, к пределу прочности. Сколько магически связанных вселенных в своём составе она может выдержать? Видимо, до предела не очень далеко, раз у вас начались сложности с магией, которая связывает все вселенные Мультивселенной между собой.
– К сожалению, это верно, мысли о некоем пределе прочности, или предельной ёмкости Мультивселенной как объяснение трудностей с магией нашим физикам давно пришли в голову, но ответить на этот вопрос никто не смог. Во всяком случае, запрет обучать новых людей на волшебников, действительно, не с потолка взялся. Неважно, что при этом происходит, перенапряжение метамагического поля, перегрузка ноосферы информацией или переполнение Мультивселенной веществом. Но мы – я и мои товарищи – считаем, что в данном случае риск оправдан. Судя по тому, насколько учащаются случаи отказа магии, до полного краха всё-таки ещё далеко. Одна новая волшебница не повредит систему слишком сильно. И потом, что-то ведь нужно делать! Надеюсь, это ты уже поняла. Необходимо рискнуть, чтобы преодолеть этот кризис…
********
В общем, он её уговорил. Рисковать ради общественной пользы она никогда не отказывалась.
********
…Ощущение всех мыслящих существ во всех вселенных сперва показалось ей невыносимым. Это походило на огромную густую толпу, толкающуюся, разговаривающую и кричащую на незнакомых языках у неё в голове. Это ощущение сопровождалось знанием направлений и расстояний до каждого из них, и от этого знания голова, казалось, распухала и должна была вот-вот взорваться. Самангел успокаивал её, говоря, что так всегда бывает и она сейчас привыкнет.
– Это начальная гиперчувствительность, сейчас включатся магофильтры и эффект ослабнет, через минуту всё кончится! – воскликнул он.
Он оказался прав. Ощущение направлений и расстояний стало пропадать, начиная с самых дальних координат, вместе с исчезающими точками уменьшался хор голосов. Но не то чтобы все они уменьшали громкость звучания, нет, они замолкали, начиная с дальней периферии и всё ближе к центру. К ней.
Уля не успела заподозрить, что что-то тут не так, хотя он говорил об ослаблении чувствительности, а не об исчезновении, да и вид у него был теперь очень растерянный, он, похоже, тоже заподозрил, что что-то пошло не так… Просто не успела понять…
Самангел тоже не успел ничего предпринять и даже осознать как следует, что происходит. Его растерянность отображала недоумение приятелей, державших с ним и друг с другом мысленный и эмпатический контакт с границ Мультивселенной. Они следили за начавшимся посвящением, и заметили, как и он, что что-то происходит не как обычно. Впрочем, сначала это было только неопределённое ощущение какой-то неправильности, причём, судя по тому, что они ощутили это чуть-чуть позже него, оно – чем бы оно ни было – шло из середины Мультивселенной к границам. А затем что-то иное, неизмеримо более страшное, двинулось от обеих границ внутрь – и приятели исчезли. Их сознания погасли первыми из всех тех исчезновений, которые ощутила Уля со своей начальной гиперчувствительностью.
Волна пустоты на месте далёких голосов, ускоряясь, схлопнулась к центру. К её голове. И всё исчезло. Вся Мультивселенная. Не из её сознания, а по-настоящему. Со всеми Вселенными. И она вместе с ней.
Последняя капля переполнила чашу, последняя соломинка сломала спину верблюда.
********
Поэтому непонятно, как от этого апокалипсиса уцелел данный текст. И кто его теперь читает. Наверное, на самом деле нет ни текста, ни читателя, всё это иллюзия, сон, который снится самому себе без посредства какого бы то ни было сновидца. Иначе это объяснить просто невозможно.