– Что-то вы совсем не то говорите, – прервала его Уля. – Извините, но я не признаю силовых методов формирования желательного общества. И никаких таких ужасов творить не буду. Это мои политические оппоненты не брезгуют силовым воздействием на политических противников…
– Ага, но всё-таки мысль о формировании желательной модели общества у тебя уже проскочила, – с торжеством в голосе заметил гость. – А дальше всё пойдёт именно так, как я описал. Не потому, что тебе такое нравится. Просто это вынужденный путь. Сперва ты не будешь применять силовых методов, а тебя попытаются убить, раз, другой, третий, убьют всех твоих родных и всех соратников… Думаю, даже всех не успеют – как раз, чтобы не допустить, чтобы убили всех, ты и будешь вынуждена отвечать адекватно противникам, на которых иные аргументы вообще не действуют. Если же ты твёрдо будешь стоять на позициях непротивления злу насилием, тебе придётся просто всё бросить и сбежать. Так что гораздо лучше сделать это сразу. И заодно не возбуждать заново свару между бессмертными, в которую с радостью включится – на разных сторонах – меньшинство, и к которой большинство отнесётся очень неодобрительно.
– Понятно, – сказала Уля. – Ну так я и говорю, придётся прежнюю жизнь бросить, а у вас, вы сами говорите, проблемы и трудности. Ради которых вы даже решились пойти против запрета привлечения в ваше общество новых членов. То есть трудности настолько серьёзные, что вы рассчитывает на общее одобрение, если мне удастся с ними справиться. Нет, что-то мне подсказывает, что соглашаться не следует. Давайте лучше вы покинете мой кабинет, приведя в порядок мебель, разумеется, и поищете другого политика себе в помощь, а я забуду ваше посещение как дурной сон?
– Как? Вы способны отказаться… от бессмертия?! – растерялся посетитель. Такое поведение не укладывалось у него в голове.
– Да, – твёрдо сказала Уля. – Способна и отказываюсь. До свидания, а лучше – прощайте.
И оскорблённый посетитель… просто исчез. Безо всяких эффектов типа вспышек или хлопков воздуха, заполняющего покинутое место. После его исчезновения стул на двух ножках сам собой уехал из пространства между половинками стола, присоединился к своему блоку, и все четыре стула вернулись на место у стены рядом с дверью, а длинный стол для совещаний сам собой съехался из двух половинок и прочно состыковался. Даже никакой линии не осталось на месте стыка. Видимо, сросся, как был.
Уле хотелось спокойно посидеть и прийти в себя после таких переживаний, но пришлось встать и довести сокрытие произошедшего – на самом деле, уже простую уборку – до конца: придвинуть обратно к столу стулья, которые стол отодвинул, когда разъезжался. Почему-то об этой мелкой детали исчезнувший посетитель не позаботился. Может, он и был бессмертным, но обеспечить своим вниманием всю вселенную не мог. Или мог, но не хотел. Считал слишком хлопотным делом. Да, не бог, не бог, что и говорить. Впрочем, касательно Бога, который с большой буквы, тоже часто возникает сомнение, что Он обеспечивает всю созданную Им вселенную Своим вниманием. Ну ладно, это уже совсем не её дело.
Она с некоторым опасением, в котором сама себе не призналась, посмотрелась в зеркальце. Никаких изменений. На неё взглянуло её собственное круглое лицо с полными губами, немного широковатым носом и увеличенными стёклами очков серыми глазами. Волосы, перекрашенные из соломенных в чёрные. Потому что «блондинки все дуры», и среди политиков этот неполиткорректный тезис тоже имеет хождение. Строгое выражение лица. Опасалась она, кажется, того, что псих всё же не псих, и устроил напоследок – ведь она его основательно рассердила – какую-нибудь пакость. Но нет. По крайней мере, с её внешностью всё в порядке.
Уля позвонила домой, убедилась, что и там всё в порядке, и, гордясь своим самообладанием, вернулась к разбору рабочей почты.
********
Но история на этом не закончилась. Оказалось, посетитель только взял тайм-аут, то ли чтобы прийти в себя от афронта, то ли чтобы посоветоваться с единомышленниками, но, когда Уля два часа спустя закончила все дела на сегодня и собралась идти домой, он появился снова. Точнее, не он появился, а она вдруг, не успев встать со своего стула, оказалась в другом месте. К счастью, не на вулкане, а в довольно комфортной… хм, комнате для переговоров? Во всяком случае, там было четыре удобных белых кожаных кресла вокруг низкого мраморного столика, на котором присутствовали закуски и напитки. Она сидела в одном из кресел, а в кресле напротив расположился давешний посетитель. Ещё два кресла пустовали. Наверно, для двух своих приятелей приготовил, но они появятся позже. Или он надеялся, что появятся, а они не захотели.