— Ты долго лежала в больнице?
— Около десяти месяцев, — сказала Саманта и добавила, передернув плечами: — Самое удивительное, что меня это уже не расстраивает. Случилось — и случилось. Я вполне могу с этим жить. А вот взваливать такую ношу на кого‑то другого — не могу.
— А что, есть кто‑то другой?
Тейт замер в нерешительности, но Саманта улыбнулась и покачала головой.
— Нет, никого нет. И не будет.
— Ошибаешься. — Он подъехал к ней вплотную. — Будет!
И, не тратя лишних слов, поцеловал ее, крепко прижал к себе и
запустил пальцы в ее прекрасные золотистые волосы.
— Белогривка… О, моя Белогривка…
А потом Сэм услышала слова, которых так долго ждала:
— Я больше никогда не оставлю тебя, Сэм. Никогда.
Он держал ее крепко, и наконец она, отбросив осторожность, сказала:
— Я люблю тебя. И всегда любила.
Саманта произнесла это с трепетом, она глядела на Тейта и не могла наглядеться. Тейт Джордан все‑таки вернулся…
И когда он в следующий раз поцеловал ее, она прошептала:
— Добро пожаловать домой!
Тейт взял ее за руку, и они медленно поехали по холмам к дому, стараясь держаться как можно ближе друг к другу.
Джош чем‑то занимался во дворе перед домом, но, завидев Саманту и Тейта, повернулся и ушел на конюшню, притворившись, будто он их не заметил. Приблизившись к входу в конюшню, Сэм остановила красивого коня и выжидательно замерла. Тейт медленно, торжественно спешился и, запрокинув голову, поглядел на Саманту. В его глазах читалась тысяча вопросов, а сердце жаждало слиться с ее сердцем. Сэм колебалась всего мгновение, а затем согласно кивнула, услышав уже знакомые слова:
— Я люблю тебя, Белогривка.
Тейт помолчал и добавил так тихо, что только она могла это расслышать:
— Я хочу, чтобы ты помнила это всю жизнь, каждый день, каждый час, какое утро и каждую ночь. Отныне я всегда буду здесь с тобой, Сэм.
Она смотрела на него не отрываясь и при этом неторопливо отвязывала ноги от седла. Распутав веревки, Сэм помедлила, раздумывая, можно ли ему довериться. Неужели он действительно вернулся через три года, которые тянулись целую вечность? А вдруг это все иллюзия, мечта? И… вдруг он опять исчезнет? Тейт почувствовал, что она боится, и протянул к ней руки.
— Верь мне, милая. — И после долгой паузы: — Пожалуйста!
Руки его ни разу не дрогнули, а глаза были прикованы к Саманте, которая сидела, гордо выпрямив спину, и не шевелилась. Было ясно, что она не сломлена. Что это не калека. Судьбе не удалось ее победить. Это не увечное существо, которое перестало быть женщиной. Нет, перед Тейтом была женщина. Но и Тейт Джордан не был обыкновенным мужчиной.
— Сэм!
Они глядели друг на друга, и годы, проведенные в разлуке, уже не имели значения, а когда Сэм осторожно положила руки ему на плечи, между ними вновь протянулась незримая нить.
— Помоги мне слезть, — просто и спокойно сказала Саманта, и Тейт легко снял ее с коня. Джош, украдкой наблюдавший за ними, моментально выступил вперед и подвез к ним инвалидное кресло. Тейт колебался всего мгновение, а потом посадил ее, боясь прочитать в глазах Саманты горечь и боль. Но когда снова заглянул ей в лицо, то увидел, что она улыбается, а Сэм ловко поехала к выходу.
— Пошли, Тейт, — деловито сказала она, и он вдруг понял, что ситуация изменилась.
Перед ним была не хрупкая, сломленная женщина, которую нужно вызволять из беды, а сильная духом красавица, достойная любви. Тейт прибавил шагу, стараясь не отставать от Саманты, и в его зеленых глазах засветилась огромная радость.
— Куда ты меня ведешь, Сэм?
Она посмотрела на него безмятежно и ликующе. А потом сказала заветное слово:
— Домой.
Доехав до дома, Сэм поднялась по пандусу; Тейт шел чуть позади нее. Саманта открыла дверь и посмотрела на него внимательным, долгим взглядом… В его глазах засквозила нежность… Оба — и Тейт, и Саманта — молча вспоминали былые времена, былую жизнь… Тейту хотелось перенести Саманту через порог, но он не знал, как она отнесется к такому поступку, и поэтому спокойно зашел в дом, она последовала за ним и закрыла дверь.