____
Я сидела на широком подоконнике и смотрела на улицу, по которой куда-то спешили под моросящим дождем прохожие. С третьего этажа, это виделось как текущая река, раскрытых черных зонтов. Итак, я опять попала в странную ситуацию. Велосипедист, который сбил меня, оказался не простым развозчиком пиццы, а мальчиком из богатой семьи. Однако в своей огромной квартире в центре Лондона он жил один. Спрашивается, куда делись его родители?
Как только Ричард покинул квартиру, заперев меня в ней. Я тут же пошла исследователь дом. Я добралась и до его спальни и до кабинета отца. И даже сумела вскрыть запертые ящики стола в кабинете, и найти там семейный альбом. Спрашивается, - зачем он вообще его прятал? Впрочем, в залах и так стояли и висели многочисленные фотографии его семьи, на фоне дорогих курортов и умопомрачительных видов. Ричард был единственным ребенком, потому что других детей на этих семейных фотографиях я не обнаружила. У него была красивая мать, с длинными русыми волосами и мягкими чертами лица. Отец Ричарда был намного старше ее, и черты лица у него были более жесткими. Но было видно, что он обожает свою жену. Я просто умилялась, разглядывая эту семейную идиллию, запечатленную на многочисленных фото. У меня ни когда не было семьи, не считая - приемного отца - Дикого Быка, и Альберта. Но и их я бы не назвала полноценной семьей. Я поймала себя на мысли, что завидую Ричарду. Этому мальчику повезло родиться не просто в богатой, но и в любящей семье, где о нем заботились и терпели все его капризы. А он вместо того, чтобы учится и радовать родителей, развлекался тем, что подрабатывал развозчиком пиццы. Парень явно бесился с жиру.
К вечеру я успела обследовать и остальные комнаты. Обнаружила спальню родителей. Там было чисто, но я поняла, что они давно не живут в этой квартире. Я обследовала и спальню Ричарда. Залезла в его гардеробную, и отобрала для себя пару рубашек. Ричард явно был перфекционистом. Все в его гардеробе было разложено по полочкам. Вещи идеально разглажены и развешаны. Сомневаюсь, что он сам их стирал и гладил, значить в дом наверняка приходит домработница. Во всей квартире нигде не обнаружила и пылинки. Везде, кроме кухни, и моей комнаты - была идеальная чистота. Я заулыбалась, вспомнив, что сейчас творится в моей комнате. Влажные вещи висят на дорогой мебели из массива. Кровать смята. А про кухню, я молчу. Я сидела на подоконнике в кухне и вертела кухонный нож в руке. Холодное оружие всегда успокаивало меня. Я радовалась, что накануне не оставила свою рюкзак в хостеле, а сдала его в камеру хранения на вокзале, оставив при себе лишь паспорт и наличку. Альберт приучил меня к банковским картам, но по ним, слишком легко отследить человека. Детство, проведенное в нищете, научило меня откладывать деньги на черный день. Золотые монеты, доллары, франки... В многочисленных банковских ячейках я хранила свои вклады. Я могла получить их в любое время, без документов, по отпечатку пальца. Такие были мои условия. За это условия я вдвойне, переплачивала за хранение. Но оно того стоило. В одном из Лондонских банков тоже был, подобный запас в ячейке. Но пока что он мне был не нужен. Я экономно расходовала деньги которые захватила с Нью-Йорка. Но если Альберт в Лондоне, и я найду его, эти деньги могут понадобиться мне.
Я вновь посмотрела на темнеющую улицу. На ней уже зажигались фонари. У проезжающих машин горели фары. Где то в этом городе сейчас находится Альберт. И возможно он так же смотрит в окно на улицу. Вспоминает ли он обо мне? Жалеет ли, что продал меня Эдманду Бруку?..
Раздался шум отпирающегося замка. В квартиру кто-то вошел. Я спрятала нож на спину, и притаилась за шторой на подоконнике...