Вартаз продолжал ёрзать и диким взглядом шарить по толпе.
– Веди себя непринуждённо, – посоветовал Анар.
– Это как?
– Ну, держи прямо спину, взгляд выразительней, веди себя как рыцарь или высокородный.
– Я не такой.
– Это понятно, но они-то не знают, – Анар обвёл всех пальцем. – Они должны думать, что ты не из кучи дерьма вылез.
– Какие слова! Да вы, господин, новое ругательство выучили, – усмехнулся Вартаз.
Горец совсем не походил на фигуру, занимающую в обществе высокое положение. Один глаз, осанка, волосы, убранные в хвост, да и одежда сидела на нём неважно
Надо было раздобыть плащи, ими можно было бы прикрыться и спрятать от чужих глаз – крепкие руки горца и могучую спину.
Охрана не обратила внимание на двух спутников. Солдаты вцепились в караван, словно свора собак в мясо. Взятки в Илурии ещё никто не отменял.
Запах города, гулял и за воротами, но здесь он заиграл новыми ароматами. Всё смешалось воедино: пот, опорожнения жителей, конский навоз, благовонии купцов и протухшая еда, которую пытались продать торговцы, громко завывая о её свежести. Вартаз описал каждый аромат. Хотя для Анара нет разницы. Для него всё это один запах – городской смрад.
Как только они миновали ворота и короткий туннель под стеной, перед ними открылась просторная площадь, окружаемая цветными фасадами домов. Она кипела и бурлила – от туда-сюда снующих людей и кричащих мальчишек, зазывавших гостей отдохнуть в «лучших в городе» гостиницах. Кончалась площадь двумя улицами, которые уходили в стороны, а середину между ними занимал эшафот. Хотя, насколько Анар помнил, в Илурии не пользовались спросом общественные казни.
– Куда теперь?
– Воспользуемся услугами одного из этих парнишек и устроимся в гостинице, – Анар указал на ближайшего мальчика.
Лошади расталкивали толпу и уверенно прорывались к цели. Жители с неохотой расступались и все время норовили обозвать всадников едким словом, но увидев Вартаза и его единственный глаз, бубнили что-то себе под нос и проходили мимо.
– Эй! Мальчик! – Анар окрикнул ближайшего парнишку.
Белокурый ребёнок лет десяти подбежал к Анару. Белая рубаха навыпуск, черные штанины слегка прикрывали босые ноги, а на тонкой шее висела бечёвка, с побрякушкой в виде лошади. Серые глаза заблестели и выглядели счастливо, будто нашли кучу денег.
– К вашим услугам, мой господин, – паренёк заулыбался.
– Нам бы гостиницу. Самую лучшую.
– Я знаю такую, вы не пожалеете. Я провожу, пошли.
Мальчик вприпрыжку побежал в сторону улицы, которая уходила налево, временами оглядываясь.
Они вышли на улицу. Людей стало меньше. В основном все сидели вдоль домов: что-то продавая, предлагая услуги или просто дымили и попивали что-то из глиняных кружек. Внимание на гостей не обращали, лишь некоторые настораживались, когда видели Вартаза. Горец все же сильно выделялся из толпы.
Настроение поднимали ухоженные дома, плотно стоявшие к друг другу, они напоминали строй солдат. По три этажа, с фасадами жёлтого цвета, хотя иногда встречались и зелёные. Строения стеной простирались по обеим сторонам вдоль улицы до самого конца.
– Парень, – Вартаз подозвал провожатого. – Негоже босиком бегать по камням, ты же не с севера. Поди сюда.
Горец схватил ребёнка за шкирку и закинул перед собой на седло.
– Так, будет лучше.
Мальчик ещё больше засиял.
Вскоре ребёнок привёл их к жёлтому зданию. Дом стоял по правую сторону. Вместо чердака надстройка, а фасад украшали два десятка окон, с распахнутыми ставнями. Вход в гостиницу находился с ближнего краю, и двери открывались в обе стороны.
– Зачем такие странные двери? – удивился Вартаз.
Горец спустил мальчика и спрыгнул сам, хватаясь за раненое плечо.
Анар последовал примеру и сполз с лошади.
Над входом висела вывеска: «Белая лошадь».
– Я могу пристроить лошадей в конюшню, – заявил мальчик.
Анар с Вартазом переглянулись, отцепили свои сумки от седел и передали поводья парнишке. За свои услуги он получил серебряник, чему сильно обрадовался.
Зайти в гостиницу друзья не успели, из дверей вылетел человек и кубарем прокатился по мостовой, и распластался, раскинув ноги и руки в стороны.
В дверном проёме появилась женщина. Темные волосы едва касались плеч, прямое лицо с серыми глазами, синее платье, так никудышно смотревшееся на ней, и перчатки до локтя с желтоватым оттенком.
– Ещё раз здесь появишься — разобью твою бестолковую голову о мостовую, ублюдок! – закончила ругаться женщина и сверкнула глазами, словно в них отразился блик солнца.