Город скрылся, потерявшись за зелёными холмами. Анар забрался на коня и, как сказал купец, поскакал охранять караван. Он объехал змейку из фургонов дважды, посчитав, что именно так делают охранники караванов и поравнялся с каретой. В окошке торчала круглая голова купца.
– Еле плетёмся, – проворчал торгаш. – Время неспокойное, и имперский тракт не такой уж и безопасный, как раньше.
Анар решил, что обращаются к нему.
– Почему тогда кроме нас в охране больше никого нет?
– Да потому, что по старым законам при пересечении границы действует лимит на вояк. Конечно, раньше то было безопаснее. Раньше вообще, можно было без охраны путешествовать. А сейчас? – толстяк хлопнул по двери. – Лорд Тунгловар совершенно ничего не делает для торговли. Только и знает, как набить карманы потуже.
– Ещё тот скряга, – добавил Анар.
– Это точно, – согласился купец. – После смерти короля все перевернулось с ног на голову. В Самарии нет больше спокойствия, – он закрутил край усов. – Последний раз еду в Грофорк. Там закупаюсь товаром — и на юг. Говорят, там порядок. Как твой напарник?
– Вот об этом я и хотел с вами поговорить…
– Если он подох, скидывай тело на обочину. Мы не можем останавливаться и хранить его. Нужно торопиться.
– Нет, нет… он жив, – сказал Анар. – Нужен лекарь. Случаем в караване, есть такой?
– Откуда же ему взяться, – удивился купец. – Отродясь не брал лекарей. К вечеру будем в деревне, там, может, есть кто… так что передай другу, пусть не сдохнет раньше времени, – Торгаш захохотал и спрятался в карете.
Анар сплюнул и выругался. Он сбавил скорость и дал фургонам обогнать его, пока не сравнялся с телегой Вартаза. Привязав коня к повозке, Анар запрыгнул внутрь.
Горец лежал с бледным лицом. Грудь медленно вздымалась, и при каждом вздохе, морщился лоб.
– Ты как? – шёпотом спросил Анар.
– Отстань, я сплю, – прохрипел Вартаз.
– К вечеру будем в деревне, я обязательно там кого-нибудь найду, – Анар попытался успокоить друга и вылез из фургона.
Время в дороге пролетело быстро. Было всего два привала, и купец всегда торопил. Вартаз почти весь день проспал, отвлекаясь только на приём пищи, во время которого ему становилось лучше. Погода стояла тёплая, лишь изредка на караван нападал холодный северный ветер, заставляя Анара ругать свою беспечность.
Когда солнце клонилось к закату, вереница фургонов въехала в деревню.
Чем ближе к границе, тем холоднее – это правило знали все. Дома строились покучнее и в один этаж. Поставленные из дерева – они лучше держали тепло. Грунтовая дорога делила поселение пополам. Единственное двухэтажное здание занимало центр деревни. Постоялый двор спокойно вместил караван. Трактир представлял собой старый дом с покосившимися окнами. Строение выделялось среди остальных, как высокое засохшее дерево в лесу.
Анар спешился, подняв под собой облачко пыли, и пошёл проведать друга.
Вартаз лежал неподвижно и мирно сопел, обхватив ладонью рукоять меча. Не забыл он и о луке, который покоился рядом с готовой стрелой. Даже в таком состоянии он готов к чему угодно.
Анар не стал его тревожить и направился в трактир. Оказавшись внутри, он не обратил внимания на рассаживающихся караванщиков и сразу подошёл к стойке, где пухлый трактирщик раскладывал посуду.
– Мне нужен лекарь.
– Крайний дом, как выйдешь направо, – ответил трактирщик, не отвлекаясь от занятия.
Анар поблагодарил его и выскочил на улицу. Миновав шесть домов, он остановился у покосившейся хижины, больше напоминавшей шалаш.
Три раза ударив по двери, Анар прислушался: тишина. Он повторил. После чего внутри заскрипели доски, и зазвенела посуда. В дверном проёме появился старик, в грязной рубахе, свисавшей до пола. В руках он держал масляную лампу, в которой колыхал огонёк.
– Чего тебе? – старик посвятил лампой перед самым лицом.
– Мне нужен лекарь, – ответил Анар и, увидев сузившиеся глаза деда, добавил: – Я хорошо заплачу.
Старик наклонился в сторону и посмотрел за спину ночному гостю.
– Где больной?
– Он в телеге, около трактира.
– Сейчас, – сказал лекарь и скрылся в темноте хижины.
Если бы Анар знал, что старик медленно передвигается, тогда привёз друга на телеге.
Они добрались до Вартаза. Анар помог лекарю заползти внутрь, а сам встал рядом, чтобы не мешать, но всё видеть. Старик сразу надавил горцу на грудь, отчего горец широко раскрыл глаза и попытался поднять меч.
– Не глупи сынок, я только осмотрю, – спокойно сказал старик, и отодвинул лезвие меча в сторону. – Так, на плече рана, пока не воспалилась. Я её почищу. Ребра… сломано четыре ребра. По нему что, табун пробежал? – лекарь посмотрел на Анара. – Десять дней постельного режима. Вот мазь, на рану утром и вечером. Двигаться нельзя, а то ребра войдут в лёгкие. До этого ему везло. Завтра проснёшься – будешь чувствовать себя хорошо, но не вставай, – старик обмазал мазью рану на плече.