– Будут приказы, сэр Адар.
– Всем готовится, завтра с первой стражей отправляемся в Грофорк.
– Есть, – рыцарь вытянулся и прождав, пару ударов сердца, выскочил из кабинета.
Адар подошёл к шкафу и отворил сетчатые дверки. Внутри висели доспехи. В отличие от только что ушедшего рыцаря, эти латы цвета чистого неба – в тон глазам. Ещё полтора года назад он ими гордился, а сейчас... просто напоминание о прошлом. Адар хлопнул створками шкафа и вышел следом за подчинённым.
Глава 11.
Решение, которое с усердием продавливала Хэлл, не нравилось. Анар протестовал, спорил и поглядывал на Вартаза, в ожидании поддержки.
– Почему мы не можем проехать через Грофорк? – пятый раз спрашивал Анар.
– Да потому что сэр рыцарь... о, извините, бывший рыцарь, – Хэлл же, в свою очередь, старалась оскорбить и тем самым вывести своего оппонента из равновесия. – В Грофорке нас будут ждать. А так как твоё тело без кудрявой и пустоголовой головы, само до гор не доберётся, нам не следует совать туда нос.
Вартаз после слов ведьмы каждый раз срывался на смех, но делал вид что вспомнил очередную забавную историю. Горец отрицал своё участие в споре и старался держать коня чуть впереди.
– Кто там нас будет ждать? Рыцари храма? Им запрещено появляться в Вистфорке. Люди в тёмных плащах? В городе им будет сложнее напасть, чем в чистом поле, – Анар яро убеждал не Хэлл, а скорее себя. – Кому мы ещё нужны?
– Я даже не хочу искать ответ на этот вопрос, – Хэлл отмахнулась, как от надоедливой мухи. – Решено. Мы пойдём вдоль границы, а Грофорк оставим нашим злопыхателям.
– Теперь, ты отобрала ещё и моих врагов, – Анар не помнил, когда он так злился. Женщина понемногу отрезала от его новой жизни: сначала она кувыркается ночью с Вартазом и теперь на горца нельзя положиться, и он все больше склоняется в её сторону, потом она решает куда им идти, сейчас ведьма отбирает врагов, а завтра она преподнесёт меч наследнице. – Я начинаю жалеть о твоём присутствии.
– Вот... будь благодарен, что у тебя есть такая возможность. Ибо если не я, сожалели бы уже вороны, что тебя убили ночью, а не утром и твоё тело попортилось.
– Как вороны могут сожалеть? И какое им дело – сколько времени тухло моё тело... они падальщики.
– Одноглазый... может порезать ему сухожилия и оставить в ближайшей деревне? – Хэлл подняла ладонь, и её перчатка покрылась тёмной паутиной.
Анар сжал рукоять меча.
– Как бы ты ни смеялась над ним, он смелый воин. Он честен, добродушен и умён, но, когда надо перерезать горло врагу из-за спины, Анар отбрасывает в сторону все принципы и делает что надо, без сомнения, – за эти слова Анар ещё больше проникся к другу. – Но иногда ты права, он ведёт себя как идиот, – добавил Вартаз и залился громким смехом.
Анар фыркнул и подал коня вперёд. Он обогнал Вартаза и выпрямился в седле, стараясь держать спину ровно. В душе Анар простил горца и даже попытался понять Хэлл, оправдывая её скверный язык тяготами жизни. В ведьме чувствовалась гордость, хоть и она не гнушалась продажей своего тела.
Так, выстроившись в короткую колонну, они проскакали полторы стражи. Двинувшись с первыми лучами солнца и застав небесное светило в самый разгар своей силы, троица остановилось на привал. Стоянкой им послужил одинокий дуб, укрывавший листвой маленький холм и родник, бивший из-под земли.
Хэлл подметила место весьма романтичным. И призналась, что как бы Анар её ни бесил, она возлегла бы с ним под могучим деревом. Конечно, если бы не было с ними более мужественного Вартаза. Анар лишь помотал головой и ответил ей презренным взглядом, а потом добавил, что монет в его кармане не хватило бы расплатиться за её услуги и даже если бы она предложила бесплатно, он предпочёл позабавиться со своей правой рукой. От такой перепалки горец сиял от счастья, все это его так забавило, что он сидел под деревом и широко улыбался.
Анар также заметил, что Хэлл и правда слов на ветер не бросает. Обещав заняться готовкой еды, она стойко кашеварила и не давала пустовать желудкам. Вместе с этим обещанием, она выполнила и другое: Хэлл и в самом деле готовила ужасную еду. Её коронное блюдо – каша из ячменя с сушёным мясом, больше напоминало глину, за что и получила название "раствор для каменщика".
Над маленьким лагерем взвился столбик дыма, и поляна наполнилась ароматом варёного мяса. Стреноженные лошади стояли у родника, запивая сочную траву холодной водой.