– Хорошему знакомому сдала. Обещал отвести ее в Лесное село, к хорошим людям.
– Знакомому?!
– Да. Лешему.
Ловкач пробурчал что-то невнятное, полагая, что Тинни шутит.
– За пару-тройку картофельных клубней, любой леший с радостью согласится выполнить небольшое поручение, – расплывшись в улыбке, добавила она.
– Клубней! – фыркнул Брокки и тут же, спохватившись, начал ощупывать присвоенную у жнеца котомку. – А откуда у тебя картофель?
– Оттуда! – хмыкнула Тинни, сделав несколько пассов над желудем. – Приготовься, сейчас будет непривычно.
В глаза настлали тумана, закружилась голова, ноги отяжелели и подкашивались. Все эти ощущения отнюдь не были новыми для любившего выпивку Брокки. Но больше всего его удивило то, что когда он вновь вылез из дупла, вокруг раскинулась совершенно другая местность. Еловый лес сменился светлым березовым лесом. А сама местность превратилась в пересеченную. И снега здесь днем с огнем и теплее на пару градусов. Брокки замер у молоденькой березки, внимательно наблюдая за травницей. Тинни, деловито отряхнув подол, проверила наличие желудя в котомке, вновь сверилась с картой, а затем побрела вниз по склону. Брокки подорвался за ней.
– Ну что еще? – нетерпеливо спросила травница, обернувшись к вору.
– Я… это… – промямли он, теребя узелки на шнурке старой котомки. – Ну, хотел проводить тебя до города.
– Откуда ты знаешь, что я иду в город? – вспыхнула Тинни. Вот ведь свалился на ее голову пытливый и догадливый!
– Это ж легко! – Ловкач начал загибать пальцы: – Карту смотришь, пальцем по ней водишь. А я, знаешь ли, не слепой. Это – раз! Два: куда ты еще пойдешь, кроме как города? Снова в лесу ночевать? А ну как на разбойников натолкнешься? Эти-то любят ошиваться рядом с городами. Три: я видел на карте твою отметку и знаю, что следующий верстовой дуб находится в городском парке.
Тинни лишь вздохнула в ответ, мысленно смирившись с неизбежным.
– Тогда пообещай, что в городе наши пути разойдутся, и я больше никогда не увижу тебя!
Вор, приложив ладони к своей груди, кивнул:
– Обещаю, что возле парка мы разбежимся. И вообще, могла бы поблагодарить.
– Это за какие заслуги?!
– За то, что я дал тебе возможность заработать десять липок.
В ответ, травница издала неприличный звук, резко развернулась и пошла в западном направлении, потому что, если верить самопальной карте, где-то в той стороне находился тракт Доброго висельника.
Тинни несказанно обрадовалась, когда за деревьями замаячил искомый тракт. И указатель был на месте. Правда, покореженный, но для Тинни это не имело никакого значения. Главным было то, что под стрелкой указателя было написано: «город Сороче». Травница на радостях отбила незамысловатую чечетку, хлюпая подошвами сапожек по грязи.
– Ты юбку угваздала, – вор был сама вежливость.
– А ты только заметил? – спросила Тинни, беспечно махнув рукой. С тех пор, как она угодила в лапы Батория, опрятность отошла на второй план. Ведь чистка одежды с помощью магии считалась ею непозволительно роскошным делом. В основном, из-за жнеца.
«С таким преследователем никогда не знаешь, когда понадобится все магическое умение. Красные дьяволицы! – мысленно выругалась травница. – Всего семь заклинаний за день! Ну почему не десять или еще столько же?»
Тинни всегда мечтала стать могущественной колдуньей, но с ее магическим запасом сил это было невозможно. И ей всегда было обидно то, что ее мечта стать лучшей студенткой Травакадемии всегда разбивалась о воздвигнутую реальностью стену. Травница продолжила бы заниматься самоедством вплоть до вечера, если бы не встревоженный голос вора.
– Смотри, там что-то блестит! – он указал в сторону кустов, так тесно сплетших свои голые ветви, что казалось, будто смотришь на чью-то неудавшуюся плетеную изгородь.
Тинни воззрилась на Брокки скептическим прищуром, подумав при этом, что он как ворона, которая за версту углядит любую блестяшку.
– Покажи, что ты нашел! – потребовала Тинни, увидев, что опередивший ее на добрый десяток шагов вор нагнулся и, подняв что-то с земли, проворно спрятал у себя в кармане.