– Мне померещилось, – на голубом глазу ответил вор.
Тинни сделала вид, что колдует, замахав руками в сторону Брокки.
– Ты чего? Чего ты? Да браслет это, браслет! – испугался Ловкач и поспешным движением вытащил из кармана свою находку.
Травница бесцеремонным жестом сграбастала браслет.
– Красивая безделушка, – заключила она, рассмотрев замысловатые узоры на блестящих боках. – А?.. – Она хотела что-то спросить, но вора уже и след простыл. Тинни покрутила головой по сторонам. Предательски треснувший под ногами сук выдал местонахождение Брокки. Судя по торопливым шагам, он куда-то спешил, теперь уже наплевав на конспирацию.
«Что это с ним?» – травница прямо-таки источала подозрение. Она-то полагала, что вор будет стоять над душой и канючить, в надежде заполучить находку обратно. Неужели она просчиталась?
Удивленный возглас заставил ее встрепенуться и побежать следом за Брокки.
«Только и делаю, что за этим поганцем гоняюсь!» – мысленно ворчала она, приподняв юбку, чтобы перепрыгнуть широкую, наполненную водой ямку.
– Зуланд Трилист! – воскликнула она, выбежав на лужайку. Сырая, весенняя земля была вспахана хаотичными бороздами, в которых без труда угадывались следы колес. На другом конце лужайки примостилась белая карета с вензелями по бокам. Красиво переплетенные буквы «Ф» и «Д» ни о чем не говорили Тинни. Она вообще была далека от высших сословий королевства Оравии. Впряженная в карету четверка лошадей настороженно стригла ушами, при этом пофыркивая и перебирая копытами. Карета пустовала.
– Может это морок? – с надеждой в голосе спросила Тинни.
Брокки досадливо махнул рукой, мол, скажешь тоже. Он порыскал взглядом по лужайке, пытаясь обнаружить еще какие-нибудь следы. Ведь карета здесь не просто так появилась!
– А ты чужую магию можешь почуять? – тихо спросил вор.
Тинни поскребла зудящий подбородок, рассматривая утопленную в грязи колею. Теоретически это было возможно, однако в Травакадемии их пока еще не обучали подобным хитростям.
– Магия здесь ни при чем, – с уверенностью сказала она, подойдя к лошадям. Те сначала шарахнулись от нее в сторону, протащив за собой карету на добрую дюжину шагов, но Тинни прошептала какие-то слова и лошади стали ласковыми и послушными.
Брокки бросился в лес, продолжая искать следы загадочных путников, которым принадлежала карета. Ну ладно путников, хотя бы кучера. Она же не сама по себе ехала! Вон и лошади какие породистые и холеные!.. Вор бегал от одного края лужайки к другой, внимательно изучая землю. Следы действительно были и вели в сторону леса. Больше Брокки ничего не выяснил.
– Знаешь, их было много, – протянул он, вернувшись к Тинни.
Травница боязливо поежилась:
– Пойдем-ка отсюда!.. Куда ты полез?!
– Хочу посмотреть, чего они такого везли, что на них напали? – Брокки залез в карету и принялся по-хозяйски шуровать в закрепленном под сидением сундуке.
«Зуланд Трилист! – Тинни воздела глаза к небу. – Горбатого только могила исправит!»
– Пойдем уже! Наверняка здесь произошло что-нибудь нехорошее. Нужно добраться до города и позвать на помощь.
– Да сейчас! Посмотри, сколько добра пропадает! А хозяевам, наверняка, все равно. На том свете вещички не пригодятся. – Брокки на пару секунд показался в приоткрытой дверце кареты. На нем красовались штаны из черного бархата, заправленные в новые сапоги со щегольскими отворотами на шнуровке. Залатанную в нескольких местах куртку сменила подбитая мехом епанча. Вроде бы он и просаленную рубаху сменил, но Тинни не успела толком рассмотреть.
– Зачем ты это сделал? – она полезла в карету, взывая к его совести. – Это ведь чужая одежда! Причем, одежда людей, которые нуждаются в помощи! – Травница вцепилась в какую-то тряпку, пытаясь вырвать ее из рук вора.
– В помощи гробовщика они нуждаются! – буркнул Брокки. Конечно же, он не желал расставаться с найденными вещами и поэтому привел железный аргумент: – Ведь все равно растащат! Не мы – так разбойники или путники какие, вроде нас. Зуб даю!
Тинни прекратила попытки отвоевать нагло присвоенную вором тряпку и опустила взгляд на свою обувь. Грязный подол юбки тоже не радовал глаз… А денег лишних не было.
«Будет ли это считаться воровством?» – с грустью подумала она.